Работа

Оказалось, что некоммерческие организации не сильно отличаются от про–коммерческих. На самом деле, в тот период они нанимали очень многих из финансового сектора именно по причине нужды профессионалов вроде меня для проведения рестуктуризаций, чтобы быть более конкурентноспособными. Да, НКО тоже увольняют работников и выбрасывают людей на улицы.

Через несколько недель после получения новой должности, я ехал в лифте с менеджером, которая не первый год работала в компании. Она была особенно рада перспективам сокращений: она говорила со мной о том, как это сделает некоммерческую компанию более эффективной, что позволит нам лучше служить обществу. И вот снова та же мантра об интересах акционеров только в новой форме. Пока организации служат абстрактным концепциям, а не людям из плоти и крови, нет никакой разницы, представляют ли эти концепции акционеров, клиентов или даже общественное благо.

Суперзвёзды

Почему мы любим Леди Гагу? Не только её запоминающийся внешний вид, но и костюмы, слухи о ней, мифологию

? Почему нас так цепляют романтические комедии и ток–шоу, даже когда они оскорбляют наш интеллект и противоречат нашему взгляду на политику? Почему жизни знаменитых незнакомцев кажутся нам более реальными, чем наши собственные?

Быть может, нас притягивает то, что мы видим в подобных вещах воплощение нашей креативности, творческого потенциала эксплуатируемых, который купили у нас самих, сконцентрировали и продали нам же. Без учителей по вокалу, продюсеров, техников освещения и обожающих взглядов миллионов, Джон Леннон был бы просто очередным исполнителем авторской песни. Всё вместе выдаёт на–гора намного больше, чем мы бы сами нашли в его творчестве, а также иллюзию того, что он лично своим талантом обязан успеху. Люди — социальные животные, а потому внимание

наделяет явление смыслом и ценностью: когда все бегут, чтобы поглядеть на звезду, очень трудно удержаться от того, чтобы не последовать за толпой.

Таким образом, творческий потенциал всего общества канализируется в деятельности ряда представителей. Конечно, мы их любим или, по крайней мере, любим их ненавидеть, ведь они представляют единственный способ получить доступ к нашему собственному потенциалу, которого нас лишили.

То же самое справедливо в отношении блокбастеров вроде Бойцовского Клуба или Аватара,

являющих собой апофеоз отчуждения, которое они, якобы, критикуют. Истории, в прошлом расказывавшиеся у костра, теперь продаются на рынке, включая истории, где этот рынок критикуется. Теперь, даже сидя перед костром, мы говорим об эпизодах, увиденных в фильмах и по телевизору! Каждый раз, когда мы смотрим фильм вместо того, чтобы творить, сочинять собственные истории и создавать свою культуру, мы продаёмся задёшево: не столько потому, что становимся зрителями, сколько потому, что соглашаемся получать доступ к той части собственной личности, которая отвечает за рассказчика посредством экономической системы.

Можем ли мы избежать этого, если создадим собственные медиа, если сформируем аудиторию без суперзвёзд? Чем больше смысла люди будут вкладывать в собственные жизни и сообщества, тем более мощными и богатыми они станут: подумайте о роли, которую всегда играла контркультура в движениях сопротивления. Но в эпоху средств массовой коммуникации всякие инициативы малого масштаба кажутся незначительными. Реальность определяется всеми точками референций, а не только субкультурными. И сосредоточенность на своих собственных репрезентациях может привести к отчуждению такого же рода, как и фиксация на образах чужых нам людей.