Рабы «Майкрософта»

Майкл заставляет всех нас разрабатывать по пусковому модулю «Ооп!», чтобы мы смогли употреблять все сегменты нашего мозга, помимо совершенно одуренной кодами части. Майкл — просто рабовладелец какой-то. Он выжимает из нас все, что только может. Очень похоже на Билла, так что нам не привыкать, Я занимаюсь космической станцией.

Сьюзан, среди множества своих обязанностей, основная из которых — разработка пользовательского интерфейса «Ооп!», работает еще и над программой танцующих скелетов. Один ее знакомый аспирант из Стэнфорда конвертирует все человеческие кости в кирпичики «Ооп!», которые, в свою очередь, соединяются точно как в нашем теле. Но еще она оцифровывает скелеты других животных и разрабатывает свою программу так, чтобы пользователь мог создавать новые биологические виды. Плоть последует.

Итен работает над игрой, участники которой тренируют дельфинов для Департамента обороны; а также строит вооружение «Ооп!»: корабли и подводные лодки.

Карла разрабатывает овощную фабрику, в которой заточенные маленькие бурундучки должны бежать ради спасения своей жизни или закончить нарезанными в форме кубиков ломтиками (Боже, благослови «Уорнер Бразерс»); Баг занят строительством замка с темницей, и должен признать, у него это хорошо выходит. Сейчас он дошел до «орудий пытки».

Майкл хочет, чтобы пользователи «Ооп!» могли играть в игры-погони наподобие «Дум» на любом из тех материалов, которые мы строим, и в данный момент он сам работает над заключением альянса с одной компанией в заливе Сан-Франциско, которая обеспечит многолинейный сервер, чтобы зануды с различными региональными кодами могли играть вместе.

Майкл выдавал напыщенные шумные тирады, и вполне обоснованные; я задумался обо всей этой чепухе с буйной рекламой поколения, происходящей в данный момент, Очевидно, все мы «лодыри».

— Даниил, кто придумывает эти вещи?

Майкл заметил, что люди — это единственный вид животных, у которых есть поколения.

— У медведей, например, точно нет поколений. Мама-медведиха и папа-медведь не ожидают, что их отпрыски будут питаться другим сортом ягод или впадать в спячку по другому расписанию. Вера в то, что завтрашний день — это совершенно другое место, отличное от сегодняшнего, определенно является уникальным признаком нашего биологического вида.

Теория Майкла состоит в том, что поколения создает и формирует технология. Когда технология достигнет критической точки — как, например, сейчас, — поколения станут неуместными. Каждый из нас как личность становится самостоятельной дискетой со своей личной «версией». Намного логичнее.

Мама не могла справиться с ручкой гаражной двери, и я починил ее. Мы повели Мисти на прогулку вдоль Ла-Креста. Стоп-сигнал на углу Арастрадсро был полностью залеплен скотчем, обмотан обрывками тесьмы и лопнувшими шариками, с которыми кто-то веселился на чьем-то дне рождения. Выглядело смешно.

Нa строительство автострады у Итена уходит куда больше времени, чем он ожидал, и к тому же она «съедает кирпичи как сумасшедшая».

Я спросил у Дасти, играла ли она в детстве с куклами Барби, и она ответила:

— Нет, но, правда, в душе я очень, очень желала их. Родители-хиппи, понимаешь.

Очень фигово. У меня была кукла Рэггеди Энн, сделанная типа в Сьерра-Леоне. Но я очень хотела Корвет Барби — больше самой жизни.

* вздох*

— Но вместо этого я играла с цифрами и уравнениями. Такая вот замена. Единственной купленной в магазине игрушкой, дозволенной мне, был спирограф, и то мне пришлось умолять, чтобы мне подарили его на Майский День. Мне пришлось притворяться, что я хотела его потому, что он был математическим — таким чистым и имеющим решение. Но мои родители с подозрением относились к математике, потому что она неполитичная. Они вообще психи.

Предплечья Дасти похожи на бараньи ноги. Вены в них пульсируют, как извилистая река. Мы с Итеном разговаривали, когда он вдруг закричал на всю комнату:

— Боже правый, Дасти, да я могу посчитать твой пульс прямо отсюда.

Я спросил у Карлы, выросла ли она на куклах Барби, на что она ответила (не поднимая глаз от клавиатуры):

— Это так постыдно, но я не только играла с Барби, но играла с ними до позорно позднего возраста — девятого класса.

Потом она взглянула на меня, ожидая упрека.

Меня это действительно удивило; видимо, по моему лицу это было видно. Она снова начала печатать и говорить поверх щелчков пальцами по клавиатуре:

— Но прежде чем ты уйдешь и сочтешь меня потерянным, случаем, ты должен узнать, что я давала своим куклам потрясающие задания: я разбирала «Крутые модели» у брата и строила для Барби завод по сборке автомобилей «тойота», выдавая им белые халаты, клавиатуру, и тем самым я обеспечивала работой многих, бывших до этого безработными, американцев. — Она замолчала и подняла глаза от клавиатуры. — Господи, неудивительно, что родители отказывались верить, что я умная.

Понедельник

Сегодня, приехав погостить в коттедж к Тодду и Дасти в Рэдвуд-Сити, я попытался найти в их холодильнике какую-нибудь закуску.

Плохая идея.