Рабыни дьявола

– Это был наш единственный шанс встретить вас, – вздохнул он. – Я знал, если вы живы, вы сделаете все, чтобы прибыть на свидание. За исключением этого мы не смогли найти ни малейшего следа, несмотря на усилия всех, включая великую герцогиню Элизу, поставившую на ноги всю полицию. Агата, конечно, рассказала о письме от мадам Ченами, письме, приглашавшем вас на свидание, ибо вы ушли поспешно, одевшись так, чтобы не бросаться в глаза. Но, естественно, мадам Ченами ничего не писала, а вы… не подумали оставить мне хоть малейшее указание, – упрекнул он.

– Письмо Зоэ требовало хранить тайну. Я подумала, что она в опасности. У меня не было времени на размышления. Но если бы вы знали, как я потом жалела о своей опрометчивости!

– Мое бедное дитя. Любовь, дружба и осмотрительность не так уж часто ладят, особенно среди вас! Конечно, генерал Арриги и я сразу же подумали о вашем муже, который мог потерять терпение…

– Князь умер! – мрачно оборвала его Марианна. – Его убили.

Ах!..

В свою очередь Жоливаль вгляделся в лицо молодой женщины. То, что ей пришлось пережить, ясно показывала бледность кожи и тоска во взгляде. Он догадывался, что она прошла через ужасные испытания и, может быть, еще рано говорить о них. Отложив на потом расспросы, Жоливаль продолжал свой рассказ:

– Я дам вам слово позже. Теперь все станет ясным. Но после вашего исчезновения мы словно с ума посходили. Гракх собирался отправиться в Лукку поджечь виллу, а Агата целыми днями лила слезы, говоря, что вас, безусловно, похитил демон Сант’Анна. Спокойней всех, разумеется, вел себя герцог Падуанский. Он поехал с солидным эскортом на виллу dei Cavalli, но нашел там только немногочисленных слуг, оставленных для поддержания порядка. И никто не знал, где находится князь. Для него привычны… или теперь надо сказать, были привычны отлучки, и он никогда никого не предупреждал ни о своем отъезде, ни о возвращении. Так мы ни с чем вернулись во Флоренцию, огорченные и отчаявшиеся, ибо у нас больше не было ни малейшего указателя к поискам. Конечно, мы не были убеждены, что князь Сант’Анна полностью непричастен к вашему похищению, но мы почти совершенно не знали, где находятся его другие владения. Где искать? В каком направлении? Разосланные повсюду агенты полиции великой герцогини вернулись несолоно хлебавши. Наконец мне пришло в голову приехать сюда по причине, о которой я вам уже сказал. Но… признаюсь вам, в течение пяти дней после прибытия Бофора каждый уходивший час уносил с собой частицу надежды. Я уже готов был поверить…

Не в силах продолжать дальше, Жоливаль отвернулся, чтобы скрыть волнение.

– Вы считали меня убитой, не так ли? Мой бедный друг, я прошу прощения за причиненные вам огорчения… Я так бы хотела избавить вас от них. А… он, Язон, он тоже считал…

– Он? Нет! Сомнения ни на мгновение не коснулись его. Даже саму мысль об этом он яростно отбрасывал. Он не хотел позволить ей завладеть им. «Если бы ее не было больше в этом мире, – повторял он, – я ощутил бы это своей плотью. Я почувствовал бы себя обезглавленным, истекающим кровью, или мое сердце остановилось бы, но я узнал бы это!»

Вот почему, кстати, он уехал сегодня утром: чтобы быть готовым поднять якорь при вашем появлении. И затем… мне кажется, что ожидание терзало его, хотя он предпочел бы отрубить себе язык, чем признаться в этом. Он едва не сошел с ума. Ему необходимо было двигаться, действовать, чем-нибудь заняться. Но вы, Марианна, где были вы? Можете ли вы теперь рассказать о том, что с вами произошло, если это не будет для вас тягостно?

– Дорогой Жоливаль! Я заставила вас перенести адские муки, и вы сгорали от желания узнать… Однако вы удерживались все время от расспросов, боясь разворошить мои мучительные воспоминания! Я… все время была здесь, друг мой.

– Здесь?

– Да. В Венеции. Во дворце Соренцо, который когда-то принадлежал донне Люсинде, знаменитой бабке князя.

– Итак, мы были правы! Все-таки это не кто иной, как ваш муж, который…

– Нет. Это был Маттео Дамиани… управляющий. И он же убил моего супруга.

И Марианна описала Жоливалю все, что произошло, начиная с вымышленного свидания с Зоэ Ченами в церкви Ор Сан Мишель: похищение, путешествие и унизительная неволя. Это оказалось долгим и трудным, ибо, несмотря на доверие и дружбу, испытываемые ею к старому другу, ей пришлось касаться событий, ужасных для ее стыдливости и гордости. Тяжело признаваться, когда ты прекрасна и вызываешь всеобщее восхищение, что с тобой на протяжении недель обращались как с животным или купленной на базаре рабыней. Но необходимо, чтобы Аркадиус узнал всю полноту ее нравственной катастрофы, ибо он был, без сомнения, единственным существом, способным помочь ей… и даже единственным, способным понять ее!