Рабыня

2 мая 1848 г.

Дорогая Кейт,

У нас шокирующие новости. Пастор Шоу нас покинул, уехал ночью. Услышав об этом, я тут же связала его исчезновение с последней проповедью, которую он произнес с такой страстью. Вчера я спросила об этом у папы, и он был очень растерян. Папа сказал мне, что за последние недели троих полевых работников забили до смерти, двоих – надсмотрщик Прайсов, а третьего – сам мистер Стэнмор, и именно эти события так огорчили пастора Шоу. Папа считает, что пастор говорил о равной ценности жизни, имея в виду рабов, и что прихожане сочли это кощунственным. Такая жестокость, сказал папа, позорит человека. Я давно знаю папины взгляды, но еще не слышала, чтобы он говорил так открыто. Рабство не порождает ничего, кроме лени и деградации среди землевладельцев, сказал он мне, и только величайшее лицемерие позволяет ему существовать в пределах нашей страны.

Папа сказал, что многие наши соседи-рабовладельцы давно считали взгляды пастора слишком вольными для нашей общины, что он должен был вступить в Новую пресвитерианскую школу на Севере. В конце концов отец замолчал и извинился, сказав, что такие темы – не женское дело. Но, Кейт, я очень хотела, чтобы он продолжил. Такие вопросы касаются всех нас, ведь правда?

Возможно, пастора Шоу попросили уйти, а может быть, он ушел сам. Но я боюсь за него. И не рискуем ли мы вызвать неодобрение соседей, учитывая папину дружбу с пастором? Может ли это повредить папиной деловой репутации и отношениям? На людях папа ведет себя как ни в чем не бывало. Утром в городе он громко сказал мистеру Стэнмору, что с нетерпением ждет прибытия нашего нового священника. Хотя, когда это будет, никто не знает.

Надеюсь, пастор Шоу скоро даст о себе знать. Простая записка, что он жив и здоров, успокоит нас всех.

Твоя

Дот