Рад, почти счастлив…

В эту поездку Ивану выпала долгая дорога. Во Франкфурте, где у него была пересадка, мела метель. Рейсы откладывались. «У нас сугробы, как в России!» – по-немецки сообщил ему весёлый служащий аэропорта, и Иван отправился ждать. В зале ожидания ему повезло с соседями. Справа от него расположился одинокий англичанин, слева – четверо португальских школьников с молодой учительницей. Объединённые усталостью, они дремали в общей колыбели терминала. Метель укрыла грязный Франкфурт. Рейсов не объявляли. Иван хотел пойти купить себе немецкую газету, но учительница из Португалии нечаянно уснула на его русском плече.

Храня её сон, он думал о том, как в действительности всё хорошо между людьми. И как несложно было бы поддержать и развить это хорошее. Всего лишь подправить закон в пользу сострадания. Упрочить право человека на тишину, чистоту, деликатность. Установить цензуру печатных изданий, телевидения и Интернета… Хотя, вот он уже и породил чудовище – Диктатуру добра и красоты!

С опозданием в половину суток он прибыл-таки в свой приморский пункт назначения. Южный воздух ударил Ивану в нос, едва он вышел в фойе аэропорта, и сразу же на него налетел Андрей.

– Это надо! – вопил он, стискивая друга в объятиях. – Сволочи какие! Снежка испугались! Наши бы летали. Ты хоть поспал?

– Не волнуйся, я прекрасно провёл время! – заверил его Иван.