Ради тебя (СИ)

ДаниилУ меня задрожали руки от услышанного. Обидный и противный ком подкатился к горлу. Как так? Как она могла? Что, черт возьми, ей взбрело тогда в голову? Безумно хотел знать все, что она утаивала от него все эти годы. Слишком много вопросов накопилось у меня. Немедля и секунды ворвался в палату и, сдерживая свой гнев, который так и просился раскрошить все кругом, вопросительно уставился на Настю.

Настя от неожиданности подпрыгнула на месте и еще крепче прижала Катюшу к груди. Не трудно было догадаться, что Даниил все слышал. Но, что именно ему пришлось услышать? Как действовать дальше? Настя посмотрела на Ольгу, которая была не меньше на пугана появлением его. По ее взгляду и резко выпрямленной спине девушка поняла, что они знакомы. Но то, что случится дальше, она никак не ожидала.

— Папа? — Катюша повернула голову и улыбнулась своей очаровательной беззубой улыбкой.

— Иди ко мне, солнышко! — Даниил подошел к Насте и буквально вырвал у нее из рук ребенка. Нежно погладил по спинке и поцеловал в щечки. Пару секунд я не говорил ни слова. Совсем недавно Катюша стала называть меня «папой». Я не был против, так давно уже считал ее дочерью, пусть не родной но она мая. Держа на руках малышку, расслаблялся и пытался чуть сбавить пыл. Но когда вновь взглянул на обескураженную Настю, вся злость мигом вернулась.

— Катя твоя дочь? — Удивленно спросила Настя.

— Моя. Правда, не родная, но моя! — .Как можно спокойней ответил я и обратился к Ольге. — Возьмите Катю.

— Даниил Викторович..

— Оля, с вами я поговорю чуть позже! — взглянул на женщину ледяным взглядом. — У меня прям хит- парад разговоров сегодня.

— Хорошо, мы пока с Катюшей покушаем, — Ольга держалась из последних сил, что бы не разревется, она и так ужасно боялась меня, каждый раз когда он приходил у нее дрожали руки. Платил он ей большие деньги, и она очень дорожила своей работой. — Пошли! — Схватил Настю за руку и потянул прочь из палаты.

— Мне вообще- то больно! — Настя пыталась вырвать руку из цепкого захвата Дани.

— Мне тоже больно! Очень больно! — развернув ее, он прижал ее к стене и уперся руками по обе стороны. — Ты ничего мне не хочешь рассказать?

— Про Катю? А я от куда знала, что она твоя…эм…дочь! — она решила перевести разговор и как можно дольше потянуть время. Тело ее дрожало то ли от страха, то ли холода который окутал ее в больничном коридоре.

— Не строй из себя дуру, Настя! — я ударил ладошкой по стене и взревел. — Я все слышал! Все! Как ты могла? Что все это значит? Объясни мне! Я прошу тебя — объясни! Не молчи, ну же!!! — схватив ее за хрупкие плечи, он начал трясти и лишь услышав всхлипы понял, что она рыдает.

Отойдя на пару шагов назад до боли сжал кулаки, Настя же освободившись от захвата, сползла по стенки вниз и сев на пол опустила голову и еще громче заплакала.

— Так надо было! — дрожащим голос произнесла она.

— Рассказывай! — смотря в одну точку, приказал я.

Настя поняла, что назад дороги нет. Пришло время все рассказать. Возможно, после этого разговора ей станет легче, и она сбросит весь тот груз, который носила с собой все эти годы. Подняв голову увидела протянутую руки Дани, опершись об нее, она встала с холодного пола и решительно взглянула в глаза Даниилу. Они вдвоем успокоились и решили спокойно поговорить в ее палате. Медленным шагом, идя вдоль коридора, Настя мысленно возвращалась в тот день, который полностью поменял ее жизнь и с которого ее счастье медленно утекало.

31 глава

ПрошлоеНастя.

— Литвинова, стой! — выйдя из аудитории, услышала я за спиной.

— О, Боже! Паша, ты достал уже! Что тебе надо? — Вздохнув развернулась, посмотрела на парня и пошла дальше.

— Ты! — прорычал парень.

— У меня такое впечатление, что у тебя прям маниакальная любовь!

— Мне тут ворона на хвосте принесла, что ты замуж собралась. Ты, что меня плохо поняла? — Павел сел рядом возле меня в столовой и ударил кулаком по столу.

— Ножками еще постучи! — Крикнула я. — Отстань от меня, прошу тебя! Тебе, что девушек других мало?

— А ты рискованная барышня. Я тебе предупреждаю последний раз: если ты не выйдешь за меня замуж — я убью твоего ненаглядного. — прошептал Павел на ушко.

— Ты вообще больной? Что он тебе сделал? Не трогай его. Причем тут он вообще?