Радикалы и минималисты

Точно так же «Спрятанный дневник» (1990) – жесткий анализ тэтчеровской политики расправы с ирландским сепаратизмом – не похож на приправленные декадансом «ирландские сказки» типа «Игры с плачем». Точно так «Кукушка, кукушка» (1994) – обвинение судебной системы, лишающей материнских прав многодетную маргиналку и ее мужа-иммигранта – не укладывается в рамки политкорректных голливудских аналогий. Натуральный, вырастающий на жизненной почве драматизм, откровенность симпатий и антипатий, отсутствие формального «хеппи-энда», а также благородный, обращенный к каждому интимный тон делают фильмы Лоуча уникальными в современном кино, которое в большей части Европы явно преждевременно списало в архив всякую социальность, а вместе с ней и мотив морального беспокойства.

«Только поцелуи»

«Сладкие шестнадцать»

«Навигаторы»

«Гравий»

«Гравий» (1993) – на этой социальной комедии стоит остановиться подробнее, ибо она, никого не разоблачая и не обвиняя впрямую, наиболее наглядно иллюстрирует жизненные и художественные установки режиссера. Герой картины Боб Уильямс – безработный. Дочь Боба готовится к конфирмации, для которой ей нужно белое платье, туфли, вуаль и перчатки. Можно, конечно, взять их напрокат, но для убежденного католика Боба это звучит дико – арендовать то, что касается столь интимного ритуала. Деньги взять неоткуда. Боб пытается подработать с приятелем с помощью своего фургона, но именно в этот момент его угоняют. Отчаявшийся Боб крадет овцу, с горем пополам забивает ее, но продать мясо не удается. Он классический неудачник, которому общество не сулит даже в отдаленном будущем никаких перспектив.

И все же герой хранит то главное, что отделяет неудачника от опустившегося люмпена – веру в Бога и человеческое достоинство. Эти качества закрывают ему и тот путь к «процветанию», который выбрала для себя дочь его приятеля, торгующая наркотиками и говорящая родителям, будто продает косметику. Она уже «на другой стороне»; Боб же делает все, чтобы остаться «на этой». По словам самого режиссера, «когда мир вокруг тебя рушится, важно сохранить хоть толику самоуважения. Пускай отключен телефон и холодильник пуст, но если в тебе живо достоинство, не все потеряно!» Платье для конфирмации (в конце концов Боб покупает его, влезая в долги) становится зримым символом человеческого достоинства, которое важно сохранить. Во что бы то ни стало. Из последних сил.

В «Гравии» левая идеология сближается с христианством, как сближается она и в реальности конца XX века, покончившего с коммунизмом в пользу либерального консерватизма («Труд важнее капитала», – сказано в одной из папских энциклик этого периода). Лоуч считает абсурдным убеждение либералов в том, что достаточно быть инициативным, чтобы преуспевать, потому что из него следует, что неудачники сами виноваты в своих несчастьях. Для героев Лоуча в тэтчеровской и посттэтчеровской Англии ничто не меняется на протяжении десятилетий. А герои эти – не примитивные «хомо советикус», это нормальные британцы, пусть и не хватающие звезд с неба, но готовые честно работать. Общество делает из них аутсайдеров, инвалидов, психически больных. Солидарность с теми, кто слабее, для Лоуча не вопрос политики или партийной принадлежности, а естественное проявление духовного благородства.

Безработный – пария современного мира: отброшенный на обочину общества, все более отчужденный, нечистый, наказанный неизвестно за что. Взывая к справедливости, Лоуч возвращает сознание современного мира к раннехристианскому евангелизму. Неслучайно чуткие к таким вещам поляки прощают ему почти социалистическую ориентацию и сравнивают с Кшиштофом Кесьлевским, с которым они схожи даже внешне. Правда, Кесьлевский, переживший несколько мутаций социализма, разочаровался в политических методах воздействия на действительность и предпочел маршрутам материального мира духовную вертикаль. Лоуч верен земной горизонтали, «ползучему реализму» и моральный урок сочетает с политическим посылом.

Снимая «Гравий» в рабочем пригороде Манчестера, Лоуч сначала провел документальные пробы и нашел для фильма непрофессиональных исполнителей из местной среды, знакомых с бедностью не понаслышке. «В течение пяти недель мы хохотали как сумасшедшие, – вспоминает Лоуч. – Это нормально, юмор – единственное средство, которым располагает человек, чтобы сделать невыносимое приемлемым».

Во всех своих фильмах Кен Лоуч обращается к эмоциональному опыту и чувствам людей, ежедневно поставленных в ситуацию морального выбора. Режиссер показывает, что от этих рутинных решений зависят не только личные судьбы, но и то, куда движется человечество.