Радиоразведка: ответный удар

Группа радиоразведки поработала весьма продуктивно. Петр Шмырев, руководивший этой спецоперацией, дал такую оценку деятельности офицеров и солдат: «Мы определили, где находятся, сколько их, на каких частотах работают. Важно, что группа Лебедева добыла ряд ценных сведений по строящимся объектам “Линии Дью”.

В ходе этого дрейфа следили радиоразведчики и за полетами американской стратегической авиации в Арктике. В общем экспедиция была своевременная и полезная».

Правда, не обошлось и без сложностей. Получил ожоги радиотехник старший лейтенант Бутнев. Один из полярников неумело обращался с газовым баллоном. Бутнев, к несчастью, оказался случайно рядом.

Полярный летчик, настоящий воздушный ас Илья Мазурук сделал все возможное и невозможное, чтобы в условиях полярной ночи с разрушенного ледового аэродрома вывезти с дрейфующей станции обожженного офицера. Бутнев, к счастью, выжил и продолжил службу в радиоразведке.

Случилось несчастье и с другим членом группы, солдатом срочной службы Репиным. Его прихватил острый приступ аппендицита. Начальник станции Гордиенко и врач Сягаев приняли решение оперировать больного на месте. Операция прошла успешно, и через несколько дней Репин поднялся с кровати и приступил к исполнению своих служебных обязанностей.

Вторая смена «СП-4» завершилась 20 апреля 1956 года. Дрейф продолжался 378 суток. По возвращении на Большую землю начальник станции Петр Гордиенко доложил: специалисты — океанологи, аэрологи, метеорологи, ледоисследователи свою задачу выполнили. О разведчиках он умолчал. Оценивать работу этих людей было не в его компетенции.

…Через 10 лет, в 1965 году, радиоразведка ГРУ попытается повторить дрейф «СП-4». И пусть военно-стратегическая обстановка к этому времени изменилась и теперь ведущие позиции заняли межконтинентальные баллистические ракеты, но американские стратегические бомбардировщики Б-52 упорно отрабатывали удары с северного направления. Поэтому дрейф вдоль берегов Североамериканского континента не был излишним.

Группу радиоразведчиков возглавил тот же Лебедев. Однако ледовая обстановка в Арктике непредсказуема, и она внесла свои коррективы. Льдину раздавило, и станцию пришлось срочно эвакуировать. Люди были спасены, специальная техника тоже.

Больше попыток использовать дрейфующие льдины в целях разведки не предпринималось.

Непрофильное подразделение ГРУ

Первый ядерный взрыв, как известно, был осуществлен в Советском Союзе 29 августа 1949 года. Проводился он в большом секрете. Однако уже через несколько суток о нем узнали американцы. Но как?

Вопрос о том, каким образом просочилась информация о советском ядерном взрыве, долго мучил и руководителей нашей страны, и ученых-атомщиков.

Оказалось, что ее источником стала система обнаружения ядерной энергии, созданная в США в 1947 году. Специальный датчик, установленный на самолете, совершавшем полеты из Аляски в Японию, обнаружил повышенный фон радиации в верхних слоях атмосферы. А поскольку в США в этот период испытаний не проводилось, ответ был очевиден — «Советы» взорвали атомную бомбу.

Однако ничего этого в Советском Союзе тогда не знали. Соединенные Штаты создание своей системы дальнего обнаружения, разумеется, держали в тайне. Пришлось нам самостоятельно пройти столь нелегкий и достаточно длинный путь. Но мы его прошли. И создали нашу, советскую службу специального контроля (ССК) за ядерными взрывами.

А истоки ее — в службе радиоразведки ГРУ. Здесь она делала свои первые робкие шаги, терпела первые неудачи, отсюда, из этого коллектива, вышел первый начальник и создатель ССК — доктор физико-математических наук, лауреат Ленинской премии генерал-майор Александр Устюменко.

Вообще, история контроля за ядерными взрывами восходит к июлю 1949 года. Когда через полвека, в 1999 году, были рассекречены некоторые материалы по советскому ядерному проекту, выяснилось, что в архивах сохранился важный документ. Речь идет о приложении № 1 к протоколу № 82 заседания Специального комитета при Совете Министров СССР от 20 июля 1949 года. Так вот в этом приложении сказано: «В целях получения дополнительных данных о возможностях дальней инструментальной разведки места взрыва считать необходимым:

а) наблюдение радиопомех, производимых взрывом на приемных станциях г. Новосибирска, Омска и Алма-Аты».

Я беседовал с ветеранами ССК, исследователем и историком этой службы полковником Алексеем Васильевым. К сожалению, пока не удалось выяснить, кто проводил эти первые наблюдения и каких результатов добился. С большой долей уверенности можно считать, что итоги наблюдения были неудачными, так как первый успех по обнаружению радиопомех пришел только через несколько лет, в 1953 году.

Следует сказать, что так называемый радиотехнический метод обнаружения был одним из нескольких методов, разрабатываемых в то время. Вот как об этом сообщал академик И. Кикоин научному руководителю атомного проекта академику И. Курчатову в 1957 году.