Радуга счастья

— Если Шалфейка протянет к тебе морду, не бойся, погладь ее.

Больше всего Энни хотелось сбежать. Ноги подгибались, но она заставила себя коснуться теплой золотистой шеи и сказала тихонько:

— Хорошая лошадка. Красивая Шалфейка.

Шалфейка ткнулась мордой Энни в плечо, и девушка замерла от ужаса и даже перестала дышать. «Ну же, перестань, трусиха такая!» — выбранила она себя.

Напрягшись всем телом, она тронула пальцами бархатный нос Шалфейки. Ничего страшного не произошло, она почувствовала себя несколько свободнее и рискнула даже приблизиться к кобыле — тем более что ее и животное разделял забор. Энни чувствовала себя все увереннее, и вдруг лошадь наклонила голову и коснулась носом ее волос.

«Мне следует стоять смирно или двигаться?» — лихорадочно соображала Энни. Адреналин вскипал в ее крови, и желание убежать прочь становилось все нестерпимее. Но она не стала этого делать, а сжала кулаки и осталась стоять на месте.

Нежное дыхание гнедой лошадки обдало влажным теплом щеку Энни. Бархатные губы задели ее шею и потянули воротник.

Девушка отпрыгнула от животного со сдавленным криком.

Шалфейка вскинула голову, натянула поводья, привязанные к столбу.

Тут вмешался Джейк.

— Стой, девочка, стой! — успокаивал он испуганную кобылу.

Шалфейка нервно перебирала ногами, словно пританцовывая на месте. Джейк ласковым движением положил ей руку на спину и принялся что-то вполголоса говорить.

Шалфейка негромко заржала и успокоилась.

— Попробуй снова, Энни, — приказал Джейк. — Покажи Шалфейке, что совсем ее не боишься.

— Вам легко говорить, — буркнула Энни себе под нос, но подчинилась приказу.

Как только стало ясно, что кобыла свыклась с новым человеком, Джейк показал, как хвататься за переднюю и заднюю луку, обхватил руками Энни за талию и посадил в седло.

Неожиданно для себя девушка оказалась высоко над землей. Под собой она чувствовала живое, трепетное, сильное тело стоявшей смирно кобылы.

Все то время, пока Джейк укорачивал стремена по ее росту, она пыталась не обращать внимания на его ловкие руки и горячее дыхание своего бедра. Она принялась повторять про себя полученные от него инструкции и все же не могла не заметить, что возбуждение растет, кровь бежит по жилам все быстрее. Она вдруг обнаружила, что, несмотря на то что недоверие ее к обеим лошадям было по-прежнему сильно, ей хочется ехать рядом с ним, хочется увидеть здешние земли его глазами.

Джейк вскочил на своего Бандита.

— Готова?

— Готова, насколько это возможно. Мне всегда было страшновато сидеть верхом даже на игрушечных лошадках.

Он надвинул широкополую шляпу на лицо.

— Ездить верхом — это почти так же просто, как заниматься сексом. Движения те же самые, но не так ярко выражены.

От его улыбки — а он редко улыбался — пульс Энни пустился в галоп, и ей пришлось напомнить себе о списке «То, чего делать не следует».

Они медленно сделали круг по загону. Спокойный голос Джейка подбадривал и советовал. После третьего круга он остановился у ворот.

— Хочешь, прокатимся по долине, спустимся вниз?

— Вы здесь командуете, — ответила она пересохшими губами. Страх все еще не отпускал ее. Джейк открыл ворота. Энни мягко сжала коленями бока кобылы, и Шалфейка легкой иноходью выбежала за ворота. Как только они оказались за пределами загона, лошадь побежала еще быстрее.

Энни не сдержалась и вцепилась в переднюю луку, отчего сама слегка съехала вперед. Шалфейка восприняла перемещение центра тяжести как команду перейти на рысь. Обезумевшая от страха Энни тщетно пыталась вспомнить, как заставить лошадь идти медленнее.

— Спокойно, — одернул ее Джейк. Поймал рукой поводья возле самой морды Шалфейки и заставил обеих лошадей перейти на шаг. Он поехал вперед, а Энни следовала за ним и думала, что никогда, никогда не сможет привыкнуть к лошадям.

Тропа вилась по склонам, порой затененная ветвями платанов и тамарисков с похожими на перья листьями. Белки сердито цокали на ветвях. Шуршала листва. Красная земля, растертая в пыль копытами многочисленных лошадей, проходивших тут прежде, заглушала стук копыт Бандита и Шалфейки. На залитых солнцем отрезках теплый воздух был напоен ароматом душистого горошка, в изобилии росшего возле кустов синих люпинов.

Тропа расширилась, и Джейк остановился. Энни поравнялась с ним. Перед ними раскинулось широкое, поросшее кустами и травой пастбище, на котором паслись коровы.

— Какой замечательный вид!

Джейк откинулся в седле, посмотрел на девушку, затем перевел взгляд на открывшийся пейзаж.

— Нет красивее места на всей Божьей земле.

Его глубокий, низкий, теплого тембра голос проник в самые глубины ее существа. Эхом отозвалось ее давнее, втайне лелеемое желание иметь постоянный приют, собственный дом. Она представила себе, как катается верхом по этой долине. Представила, что она осталась здесь навсегда… Ну нет! Будущее, которое ее ожидает, не имеет никакого отношения к Джейку Стоуну и его ранчо.

Энни отерла лоб рукой в перчатке, после чего огорченно принялась изучать пятно красной грязи, сразу же появившееся на плотной ткани.

— Смотрите, уже испачкались.

Джейк прищурился.