Радужный змей

Когда Платон ляпнул Карелу, что собирается заниматься на Шаране научной работой, он и сам не знал толком, надо ему это или нет. После того, как шаранец расплатился за себя и за гостя и ушел, первым желанием Платона было найти какой-нибудь бар и отпраздновать и удачный побег из Ирунгу, и свое избавление от местной тюрьмы. Насчет второго у Платона еще оставались некоторые сомнения, но Карел высказал свои дальнейшие намерения достаточно ясно: археолога никто не собирался арестовывать. Впрочем, с планеты его, похоже, выпускать тоже не хотели. Рассольников вышел на улицу, составляя план действий на остаток вечера. Предстояло зайти в билетные кассы и проверить слова Карела о нелетном сезоне, разыскать гостиницу, разжиться в банке деньгами и купить чего-нибудь выпить.

Платон добрался до гостиницы глубоким вечером, в искусственном полумраке, усталый и разочарованный. Слова Карела подтвердились: кассы были закрыты, а на табло светилось объявление, что заказ билетов на следующий месяц начинается через неделю по четвергам с двух до четырех.

Платон бессмысленно побродил по пустынному зданию космопорта, разговорился с механиком и узнал кое-что для себя небесполезное. Оказывается, межпланетные полеты в принципе не совершались — что поделать, меры безопасности и все такое, однако за отдельную плату, в частном порядке, можно свести с нужными людьми… На самом интересном месте разговорчивого механика прервал неизвестно откуда подошедший человек, что-то шепнул ему на ухо, извинился перед Платоном и увел побледневшего болтуна с собой. «Ну вот! — огорчился археолог. — И сам ничего толком не выяснил, и человека подставил». Значит, за его передвижениями по городу действительно следят, и улететь с планеты не позволят. Платон уныло взглянул на снежную муть за окнами космопорта и пошел искать гостиницу.

В отличие от щедрого императора Мангалабулана, шаранское правительство на «почетном госте» нагло сэкономило. В этом археолог убедился, увидев потертый коврик и заштопанные занавески в гостиничном номере и получив в банке скромную сумму, которой едва хватало на еду в течение недели. Снять деньги с его собственного счета в банке отказались, сказав, что из-за сезонных бурь в проводке счетов возможны ошибки. «Что за бред! — экспрессивно прокомментировал это заявление Платон. — При чем здесь погода?» — «У вас какие-то претензии? — вежливо спросил служащий. — Обращайтесь к метеорологам».

Разыскать бар тоже не удалось. Платон зашел в район ремонтных доков и наметанным взглядом вычислил пару-тройку несомненно злачных мест. Однако хозяева этих заведений испуганно закрывали двери, едва увидев высокую фигуру в белом костюме: должно быть, случай с механиком каким-то образом уже стал им известен.

«Делать нечего, — подумал Платон, укладываясь спать далеко за полночь. — Похоже, мне только и осталось, что заняться научной работой. Запишусь-ка я завтра в библиотеку, а там посмотрим…»

Монументальное здание шленкеровской библиотеки, «украшавшее» собой центральную площадь Холлинтауна, представляло собой пятнадцатиэтажный бетонный куб безо всяких архитектурных излишеств как снаружи, так и внутри. Платон уже успел привыкнуть к этому функциональному стилю и совершенно перестал обращать на него внимание. Хоть библиотека и располагалась в самом центре города, она явно не была самым популярным местом проведения досуга: залы были почти пустыми, лишь кое-где за столами, шурша журналами, притулились местные старички пенсионеры. Все без исключения библиотекарши казались серыми и выцветшими, словно присыпанными пылью столетий. Оглядев главный читальный зал с неизменными портретами Сэмюэля Шарана на стенах, Платон вспомнил свои студенческие годы с многочасовыми сидениями за курсовиками, и от души порадовался, что больше те времена никогда не вернутся. Но сейчас все же приходилось набрать некоторый объем знаний, которых археологу катастрофически не хватало в Ирунгу.

Платон уселся перед компьютером, подключился к поисковой системе и надолго задумался перед пустым экраном. Что именно он будет искать? Перед ним открывалось несколько направлений.