Рагнаорк (СИ)

Ригран взревел и попытался подняться на ноги, но у него не вышло. Ороконеру упал рядом с лежащей без сознания Вайш и беспомощно смотрел на открывавшийся в красных энергетических всполохах портал. Архаваггай потянулся за оружием, но его пистолет, по всей видимости, выпал из кобуры во время падения.

Мужчина предпринял ещё одну попытку подняться на ноги и когда у него получилось, встретился лицом к лицу с тощим эльфом, презрительно смотревшим на него и Вайш. За спиной пепельнокожего стояло ещё четверо таких же высоких и худых представителей его нрода.

— Йараллион! Нас да лио кааднам? — спросил один из них на своём языке.

— Интеома занегас хэ, Йанаффар, — ответил тот, кто явно был главным.

— Я… Тебя… — прорычал Ригран нар-Вейгу, занося кулак, но эльф оказался быстрее оглушённого ороконеру. Последним, что тот увидел, была летящая в его сторону ладонь.

* * *

Первым пришёл запах. Целый сонм ароматов. И среди них отчётливее всего слышалась вонь смерти. Что-что, а этот смрад Ригран не перепутал бы ни с чем. А наличие обоняние говорило о том, что он ещё жив. А значит, жив и его клан.

Многие считают, что кланы ороконеру состоят исключительно из кровных родственников, но это далеко не так. Даже один единственный выживший мог возродить архадо, став новым архаваггаем. Обучить традициям беспризорников с улиц, взять их на воспитание, провести ритуальный обмен кровью. Тяжёлая работа, но клан превыше всего.

Правда, Ригран нар-Вейгу пока думал не о возрождении. Он всё ещё верил, что кто-то мог пережить безжалостную атаку остроухих. А те явно догадались об устойчивости, судя по их тактике.

«Ошибка Олина, кажется, стала роковой. Для него самого в том числе».

Открыть глаза всё ещё не получалось, зато к запахам начали добавляться звуки. Лязганье механизмов, треск электричества, шум пара и скрипучие голоса элливейро. Мозаика начинала складываться: Ригран находится в плену у остроухих. Чего же от него хотят, всё ещё оставалось непонятным.

Внезапно в какофонию звуков ворвался ещё один: стон, наполненный болью и отчаянием. А следом за ним женский крик.

Это был голос Вайш нар-Вейгу.

Он послужил для Риграна катализатором, и ороконеру наконец-то смог распахнуть глаза. Только для того, чтобы увидеть, что он, скованный жёсткими кожаными ремнями по рукам и ногам, находится в стеклянной колбе. В одном лишь нижнем белье. Ещё два ремня шли крест-накрест на груди, поддерживая мужчину в вертикальном положении. Судя по тому, насколько сильно всё затекло, пробыл в таком состоянии он уже достаточно долго.

Но был и как минимум один плюс подобного положения: возможность осмотреться. Вокруг было грязное помещение, напоминавшее старую заброшенную фабрику. Металлические конструкции были покрыты ржавчиной, а деревянные доски кое-где прогнили насквозь. Всё это никак не напоминало лаборатории элливейро, в которых ороконеру уже успел не единожды побывать, а значит они не в глубине вражеской территории.

Ригран поводил глазами и увидел свою возлюбленную. Её колба, на удивление чистая и прозрачная для окружения, была закреплена на неком подобии подвесного конвейера. Не считая следов от ремней и старых шрамов, едва заметных на антрацитовой коже, на теле Вайш не было видно каких-либо серьёзных ранений. Женщина смотрела не на Риграна. Ороконеру проследил за взглядом супруги и увидел целый ряд таких же подвешенных прозрачных цилиндров, наполненных телами соклановцев.

В том, что все они были мертвы, сомнений не оставалось. Ужасающие ожоги, отсутствующие конечности, сквозные раны. Архаваггай с трудом узнал Фальца, половина лица которого превратилась в кровавое месиво. В соседней колбе находилось то, что осталось от несчастного Олина. То, что это был именно он, понять можно было только по окрашенной в оранжевый пряди.

Ригран взвыл и с силой натянул ремни, до боли впившиеся в кожу. Весь его архадо был расфасован в склянки, словно экспонаты в музее из самых тёмных кошмаров. Ороконеру насчитал сорок одну колбу, включая его и Вайш. Здесь были все, даже приписанная к клану нар-Альзо. Не выжил никто. Стоило лишь на мгновение усомниться в собственной удачливости, как фортуна тут же покинула Риграна и его собратьев.

Архаваггай пересёкся взглядом с супругой. У той по щекам текли слёзы. У самого же Риграна внутри закипала ярость. Он понял, что увиденное сегодня никогда не покинет его. И что не кто иной, как он сам, был ответственным за случившееся, а вовсе не глупый подросток, пощадивший противника. Ороконеру не боялся смерти, он боялся только одного: что умрёт до того, как сможет освободить Вайш. Остальное его уже не волновало. Если у кого и выйдет восстановить клан, то это должна быть она. Сам Ригран больше не был достоин носить звание лидера.