Райнхард Гейдрих — паладин Гитлера<br />(сборник)

В одной из радиодепеш из Лондона центру Сопротивления — а их около 22 тысяч — мы найдем и упоминание о таком конкретном задании согласно приказу. Деятелям Сопротивления на родине было приказано переправить за границу чемодан социал-демократического лидера и министра лондонского правительства Бехине. Моравец самолично указал, каким путем можно переправить чемодан, и потребовал, чтобы задание это было дано двум самым надежным и отважным бойцам. С оружием в руках они проползли между пограничными патрулями и, передав в точно назначенное время чемодан связному, снова вернулись через границу домой.

Интересно, стали бы они это делать, если б знали, что в чемодане — личные вещи Бехине, и прежде всего его черный, сшитый на заказ фрак, в котором ему надлежало появляться в салонах и на приемах?

…А как те двое, Кубиш и Габчик?

Они служили, как и тысячи других парней, в чехословацкой отдельной бригаде в Англии. Их временным отечеством стал Даверкорт. Иногда они получали увольнительные и, отгладив френчи, отправлялись в город. Холодные англичанки таяли в обществе темпераментных чехословаков. Но тоска от этого не проходила. Молодых людей волновали военные события, но ничто не напоминало о том, что и для них где-нибудь найдется поле боя. Они завидовали летчикам: те сражались! Куда бы Кубиш и Габчик ни приходили, англичане им говорили: чехи — отличные летчики, герои! Но они-то не были летчиками и не хотели греться в лучах чужой славы.

Потом пришел приказ: объявлен набор на курсы парашютистов. Отбор и испытания были очень строгие. Подали заявления сотни, но в число отобранных поначалу попали только пятнадцать человек.

Кубиш и Габчик попали в число пятнадцати. Им говорили: парашютисты должны быть настоящими парнями, которые ничего не боятся. Они будут сражаться на самых опасных участках и, может быть, раньше, чем остальные.

Все ясно, господин полковник: каждый что может — на алтарь отечества!

…Это только несколько десятков строчек машинописного текста, напечатанного мелким шрифтом на листе малого формата; на такой бумаге обычно велась переписка лондонского Министерства национальной обороны. На этот раз перед нами не письмо. Текст никому не предназначен, его надлежит положить в сейф для чисто внутренней информации. Перед дальнейшими переговорами следовало подытожить, что и в каком духе обсуждалось в последний раз, на чем порешили, что принято охотно, а что сдержанно. Это — заметки о беседе полковника Моравца с генералом Менджесом, одним из руководителей Интеллидженс сервис.

«1941.18.6. Лондон.

1. Генерал поздравил меня с возобновлением связи и с похвалой отозвался об организации Сопротивления на родине, которая сумела в таких трудных условиях собственными силами и в сравнительно короткий срок вновь наладить эту связь.

2. Он затронул вопрос об использовании наших связей с Советами для целей британской разведки. Он уже ранее был подробно информирован мною об этих связях, особенно о пребывании полковника генерального штаба Пики в Москве. При этом он заметил, что мог бы для такой цели послать в Москву своего самого способного офицера, с тем чтобы тот незаметно наладил связь с Пикой. Из разговора было ясно, что он придает этому вопросу исключительно важное значение… В дальнейшем вся информация из Москвы, предназначенная для них, пойдет через нас. На всякий случай их человек может поехать в Москву, но включится в работу тогда, когда ситуация окажется благоприятной».

Итак, похлопывание по плечу. Интеллидженс сервис довольна тем, как на нее работает «чужая рука» в Чехии и Моравии, — организация Сопротивления, ориентированная на разведывательную работу, оказывает ей ценные услуги. И одновременно пожелание и требование, чтобы «чужая рука» протянулась еще дальше.

Куда? Ведь не случайно в большинстве документов этого времени все чаще повторяются слова: «Советы», «коммунисты», «большевизм». Они произносятся неуверенно и с опаской. В воздухе явно чувствуется что-то новое. И тот, кто до сих пор ничего не понимал, кое-что понял теперь, после нападения гитлеровских дивизий на Советский Союз. Различные хитроумные спекуляции на общности в борьбе против социалистической державы утратили свою актуальность. Мир поставлен перед реальным фактом: Советский Союз воюет с фашистской Германией, воюет по ту же сторону фронта, что и западные державы, и воюет в полную силу, не на жизнь, а на смерть, до полной победы. Какое влияние окажет это обстоятельство?

24 июня 1941 года Моравец отправил в Чехию депешу:

«Президент ожидает военных успехов немцев в России… Вы сами, по своей инициативе, никак не изменяйте отношения к коммунистам и сейчас же информируйте нас обо всех изменениях в их поведении и методах».

А с родины приходили известия, которые заставляли серьезно задуматься. Они говорили не только о возрастающей активности и влиянии подпольной коммунистической партии, но и о росте симпатий к Советскому Союзу и постепенной переориентировке влево во многих некоммунистических кругах.