Район на район, или хаос юго-востока

Пономарёв убрал руки от чужой жены. Марго тоже проснулась. Все засуетились, собирая пожитки. Диме было и стыдно, и тревожно. Он не знал, что ему делать, так как даже не представлял, где живут Раиса с Сергеем. Он принялся помогать собирать остатки продуктов. Сергей ногой наталкивал в костёр песок, чтобы затушить его. Огонь погас, костёр сильно задымил. Сергей взял миску, спустился к кромке воды, набрал воду и плеснул в костёр. Засыпанные песком угли зашипели, и дым пошёл ещё сильнее.

Вещи собрали и упаковали в сумки. Сергей ещё вылил в костёр несколько мисок воды, и тот почти перестал дымить. После этого все отправились в сторону дома.

Дима понимал, что эта троица сейчас уйдёт и он, скорее всего, больше никогда не увидит рыжую красавицу.

Рая же понимала, что ей обязательно нужно каким-то образом поговорить с Димой и договориться о встрече. Она оказалась сообразительнее Пономарёва. Пока муж шёл рядом с Маргаритой и нёс сумки, она села на велосипед и рванула вперёд, оставив всех позади на сотню-другую метров.

Дмитрий понял, что задумала Рыжая Бестия и, нажав на педали своего велосипеда, догнал её. Они оказались наедине на значительном удалении от остальных.

– Послезавтра на автобусной остановке «ВУГИ», ровно в шестнадцать ноль ноль, – сказала Рая. – Буги-вуги. Запомнишь?

Они молча ждали Сергея с Маргаритой.

– Ну и куда вы уехали без нас? – зло проговорил Сергей, приближаясь к велосипедистам.

Он долго ещё ворчал по этому поводу, пока все шли в сторону дома.

Пономарёву надоело выслушивать упрёки обиженного мужа, и он, кинув: «Ладно. Всем спасибо. Пока!», – уехал в свою сторону.

***

Весь следующий день Пономарёв провёл в мытарствах. Он не знал, куда себя деть: ходил из угла в угол, не в силах дождаться, когда закончится этот долгий день, надоедающий своей неправдоподобно растянутой продолжительностью, и наконец-то наступит завтра – день встречи.

– Вот тётя Наташа – молодец! – с улыбкой сказала Димина мама, перебив его тревожные мысли.

Перед этим она долго разговаривала с кем-то по телефону, активно и весело что-то обсуждая.

– А чего там? – хмуро и незаинтересованно, а просто ради приличия спросил Дмитрий.

– Дядя Павлик звонил. Говорит, что она скандал там, в роддоме, устроила! – начала рассказывать мама. – Короче, Ваське прививку какую-то делали, в венку на голове, на руках-то ещё маленькие совсем, не попадёшь, и, видать, плохо обработали. Кровь текла, наверное. Фу-х, Господи, – вздрогнула она, зажмурившись, подавляя приступ тошноты. – Ну, он варежкой своей, видать, тёр, на распашонке-то, да по всему лицу и размазал. Бедненький… Когда его к Наташке-то принесли кормить, у него весь рукав на распашонке, ну, эта… варежка, в крови была, как корка твёрдая стала, вся голова, всё лицо в крови, аж к уху, говорит, натекло. Ой! – снова вздрогнула она. – Прям представить страшно! Он же такой маленький, – она в умилении, но с тревожным лицом, сложила свои ладони перед грудью и, подумав, продолжила: – Всё засохло там у него. Ужас, короче! У него ещё и аллергия, походу, какая-то пошла. Или не знаю, чего там. Может, просто воспаление. Покраснело всё вокруг укола. Вот что за люди?! А если заражение пойдёт?! Господи! Только бы всё обошлось! – теперь она сложила руки в молитве. – Короче, Наташка медсестру за грудки… – уже мягко и женственно улыбаясь, она показала, как её сестра Наталья схватила медсестру. – Чуть не убила её, в общем. Потом врачи набежали. Павлик же вчера две бутылки водки им передал. Натаха орёт: «Что, спирта у вас нет, что ли?!! Ребёнка вытереть не чем?!! Возьмите водку, которую вам муж принёс! Или вы уже выжрали всё?!» Короче, устроила им там кузькину мать. Все забегали, засуетились. Утащили его! Ваську-то. Вымыли! Переодели в кипельную1 распашонку. До этого, говорит, серая была, непростиранная какая-то. Теперь, как в палату зайдут, все вежливые такие, на цырлах перед ней ходят, спрашивают каждый раз: «Всё ли хорошо? Не надо ли чего-нибудь ещё?» Короче, такая вот история.

– М-м-м… Понятно, – мрачно сказал Дима.

– А ты чего такой хмурый? – спросила мама.

– Да ничего. Завтра в путягу2 опять. Неохота.

***

Вот и настало долгожданное послезавтра. В этот день Пономарёв еле дождался окончания второй пары в путяге. Третью он решил прогулять. Воспоминания о Рыжей Бестии вызывали в нём трепет.