Райская птичка

– Если нам удастся пройти кордоны безопасности, не замарав чести, поедем ужинать в одно чудное местечко в Сиракьюс[27]. Когда-то там подавали отменную жареную свинину со специями и яблоками. Горячая еда тебя взбодрит. Выспимся хорошенько, а с самого утра отправимся за картинами сестер Кесслер.

Насколько видел Стивен, погодные условия никак не влияли на стиль вождения Финча: он ехал слишком быстро, слишком редко смотрел в зеркало заднего вида и слишком много внимания уделял замечаниям по поводу превышения скорости проезжающими мимо. Когда колеса поймали гололед и машина завиляла хвостом, Стивен схватился за подлокотник.

– Помни, Стивен, когда заносит, убирай ногу с газа, тормоза избегай и поворачивай руль в том направлении, куда хочешь ехать.

– Я хочу домой. В каком это направлении?

– Молодец! Чувство юмора помогает водителю сохранять спокойствие в неблагоприятных условиях.

– А я думал, что отказ от вождения в неблагоприятных условиях помогает водителю сохранять спокойствие.

Финч, как видно, страдал от галлюцинации на тему планов Стивена научиться водить, хотя на самом деле каждая минута, проведенная в машине, внушала тому еще большую любовь к общественному транспорту. Когда профессор наконец припарковался у гостиницы, Стивен еле выкарабкался из салона. Под ним подгибались колени. Страх, мороз, затекшие суставы – ничто не умаляло того благословенного факта, что он твердо стоял на земле.

За ужином они целых пять минут потратили на то, чтобы подытожить достижения. Почему Байбер хотел, чтобы они начали с коттеджа, если там ничего нет? Стивен не ждал, что будет легко – или ждал? – но надеялся, что им хоть изредка будут попадаться подсказки. Перед отъездом он не один час просидел в Интернете в поисках намека на то, где сейчас могут быть сестры, но информации оказалось на удивление мало. Натали и Элис Кесслер. Родители скончались в 1969 году, живых родственников не осталось. Две молодые женщины двадцати шести и двадцати трех лет, в 1972 году они исчезли из дома на Стоунхоуп-вэй в Вудридже, штат Коннектикут. Две привлекательные молодые женщины, а значит, их тем более должен был кто-то заметить.

– Мы не можем вернуться с пустыми руками, – сказал он Финчу. Официант попытался убрать со стола корзину, в которой еще оставалась корочка хлеба, вынудив Стивена отвоевать корзину обратно (пришлось упомянуть о последствиях, которыми преждевременный унос еды может обернуться для размера чаевых). Стивен принялся грызть горбушку, задумчиво вытирая пальцы о салфетку.

– Ты ведь заметил, что это не бумага? – спросил Финч. Стивен убрал салфетку в карман, и Финч покачал головой. – Стивен, позволь спросить у тебя кое-что. Что именно ты хочешь найти?

– Две оставшиеся панели, конечно. А вы нет?

– Нет, не совсем, – Финч откинулся на спинку стула и знаком попросил у официанта счет. Отпив кофе, он поднял вверх палец, потом промокнул верхнюю губу салфеткой. – Я знаю Томаса. Он чего-то хочет.

– Он хочет, чтобы мы нашли недостающие части картины.

– Зачем?

Вопрос Финча поставил Стивена в тупик. Он предпочитал решать проблемы по мере их поступления: искать две панели триптиха, вместо того чтобы гадать о побуждениях Байбера.

– Наверное, потому, что они часть его наследия. Представьте худший вариант развития событий. Мы найдем сестер Кесслер, а они не захотят продавать картины, – Стивен действительно не мог представить ничего хуже, ибо при таком сценарии он был обречен вернуться в офис к оценкам кукольных коллекций и реликвий Гражданской войны. – В крайнем случае их официально внесут в список его работ. Может быть, это для него важно. Чтобы все, что он создал в жизни, было учтено.

– Когда по твоим оценкам написана картина, лет тридцать назад?

– Оригинальная панель – да. Верхние слои нанесены через несколько лет после этого.

– Почему он только теперь решил искать две другие панели?

– Честное слово, Финч, – сказал Стивен, переставляя баночки с солью и перцем, – я не думаю, что это наша забота.

– Я просто не хочу, чтобы ты тешил себя напрасными надеждами, Стивен.

Пораженческий тон Финча поверг Стивена в панику.

– Кажется, вы не понимаете всей серьезности моей ситуации, профессор. Вы слышали Байбера. Он продаст работу только целиком. Если мы не найдем эти панели, какой смысл будет Крэнстону меня держать?

– Твои умения. Твои знания.

Стивен покачал головой:

– Люди переоценивают значение этих факторов для своей карьеры.