Райский остров

Красный дракон с золотыми крыльями и огромными белыми клыками, устрашающе торчащими из его рта, с золотой короной на голове выглядел очень эффектно, так же как и крылатый демон с хитрым злобным лицом.

Головы ягуаров, фигурки танцовщиц, исполняющих ритуальные танцы, увеличенные по сравнению с натуральной величиной изображения насекомых — все сначала вырезалось из различных пород дерева, а затем раскрашивалось в самые выразительные и яркие цвета, которые мог найти мастер.

Голубые, красные, желтые, черные и белые, они все обязательно отделывались еще и золотом. Поэтому каждый храм на Бали сверкал и пестрел разноцветьем, к которому глаз европейца привыкал далеко не сразу. Яркие краски и позолота со временем тускнели под воздействием солнечных лучей и проливных дождей.

Вникая подробно в каждый этап создания этих фигурок, Роксана вскоре поняла, что для нее было более важно показать красоту собственной фактуры дерева, которое само по себе было так красиво, что совсем не нуждалось в том, чтобы покрывать его краской или позолотой.

Когда она сказала мастеру Айда Анак Тему, что не собирается разрисовывать то, что вырезает из дерева, он сначала отнесся к этому с большим удивлением, но затем великий художник, который жил в его душе, оценил ее намерение и признал, что она имеет право создавать свои работы такими, какими их видит, и даже не пытался отговорить ее.

Случилось так, что именно мастер Айда Анак Тему помог ей решить ее проблему, связанную с Карелом.

Сначала Роксана подумала, что тактичность и понимание типичны для балийцев, потому что, когда она высказала желание спрятать где-нибудь ребенка подальше от глаз голландских официальных лиц, он немедленно предложил свою помощь, не задавая лишних вопросов.

Но все дело было в том, что балийцы ненавидели своих голландских хозяев, и не только за грубость и жестокость, с которой они относились к коренным жителям острова, но и потому, что сами балийцы оказались очень свободолюбивым народом, со своей самобытной культурой и религией. Они терпели тиранию своих раджей, но не хотели быть порабощенными чужеземцами.

— Мы с женой возьмем малыша. Ему будет хорошо и безопасно в нашем доме, — сказал ей Айда Анак Тему.

Роксана уже довольно хорошо изучила балийцев, чтобы понять, насколько великодушным было его предложение.

Она поблагодарила его, выражая глазами и тоном гораздо большую признательность, чем можно было выразить словами.

Эту ночь Роксана провела в лесу вместе с Гитрудой, которая несла на руках спящего мальчика.

Темные мрачные деревья обступили их со всех сторон, вызывая суеверный страх, им было немного жутковато идти ночью через лес, но яркая луна, вышедшая из-за туч, освещала тропинку, по которой они пробирались среди камней вверх, в горы, туда, где тускло светился огонек хижины Айда Анак Тему.

Когда они вошли, мастер опустил за ними бамбуковую занавеску, которая создавала видимость уединения, по-настоящему незнакомого для балийских домов.

Внутри, при свете масляной лампы, жена Айда Анак Тему взяла из рук Гитруды спящего мальчика и прижала к себе с такой нежностью, с такой теплотой и любовью, что Роксана с облегчением поняла, что мальчик действительно будет здесь в полной безопасности и, возможно, обретет настоящую семью в лице этих добрых и милых людей.

Для нее это было очень удобно — видеться с Карелом во время своих частых уроков, которые она брала у мастера, не вызывая ни у кого подозрения. Она почти каждый день приходила в горную хижину Айда Анак Тему.

Так как со смертью Питера Хелдерика в ее жизни возникли новые сложные проблемы, она не рискнула забирать мальчика к себе в деревню, где они жили с Гитрудой.

Самую главную проблему для нее представлял сам губернатор, Ван Каэрсток.

Роксана встречала его несколько раз: сразу по приезде, когда Питеру Хелдерику приходилось наносить обязательные визиты в резиденцию губернатора, а также потом, когда спустя год он обязан был продлить свое разрешение на проживание на острове для себя и своей семьи.

Именно тогда Роксана инстинктивно почувствовала опасность в тех тяжелых сладострастных взглядах, которые губернатор бросал на нее. Он был настойчив, в его манерах она усматривала даже излишнюю назойливость, так как обычно он навязывался ей с длинными, нимало ее не интересующими, скучными разговорами и подробно обо всем ее расспрашивал.

Несколько раз губернатор появлялся с визитами у них в доме под тем благовидным предлогом, что ему хочется посмотреть, хорошо ли они устроились на новом месте, но Роксана понимала, что единственное, что его интересует в их доме, это она сама.

Но в то время она совсем его не боялась, потому что находилась под защитой дяди и была уверена, что губернатор не решится в открытую ухаживать за ней, пока она живет в семье уважаемых людей.

И вот теперь, после смерти дяди, она лишилась своей надежной защиты, а если учесть то сложное положение, которое сложилось из-за Карела, то правильнее было бы сказать, что она чувствовала себя совсем растерянной. Ее не оставляло предчувствие надвигающихся неприятностей.