Райский пепел (СИ)

Его наемники, получившие свинцовые заряды в черепные коробки, мертвыми тушами повалились на пол. Юки, освободившийся от медвежьей хватки головореза, сам едва ли не упал, потрясенный. Ив ухватил его за локоть, помогая удержать равновесие. Это он стрелял по людям Ваалгора – зайдя к противнику с тыла. От зеленоглазого мужчины пахло едким дымом, кое-где его одежда прогорела, а ладони были обожжены. Казалось, он только что выбрался из адского пекла.

Ив и Акутагава обменялись короткими, но значительными взглядами, как бы осведомляясь – нужно ли им сейчас в присутствии друг друга держать оборону. Потом Акутагава шагнул вперед, протянув руки к Юки:

С тобой все в порядке?

Молодой человек судорожно кивнул головой. Не обратив на протянутые руки Акутагавы внимания, он, кусая губы, подбежал к Коннору. Тот полусидел, прислонившись к стене, из его рта текла кровь, а взгляд остекленел. Но он еще был жив. Едва слушающимися пальцами он водил по циферблату своего мобильного телефона, разыскивая заветную кнопку.

Он нажмет ее! Пусть это будет последнее, что он сделает в своей жизни, но умирать тихо и в одиночестве Коннор Ваалгор не собирался! Взор застилает туман, но это не помеха. Сила воли преодолеет даже это… И тут он почувствовал Юки рядом с собой. Так близко! Его дыхание касалось лица Коннора…

Тот упал перед ним на колени и, приобняв, накрыл ладонью его руку, лежащую на телефоне. Юки понял, что хочет совершить Коннор напоследок. Сквозь горькие слезы он прерывисто сказал:

Не надо, Коннор! Хватит! Хватит, умоляю…

Мужчина слышал его, несмотря на нарастающий предсмертный шум в ушах. Сердце в его груди больше не билось. Он больше не ощущал своего тела, оно умерло, и только разум каким-то непостижимым образом еще боролся со смертью. Подчиняясь его воле, пальцы соскользнули с мобильного телефона и сжали руку любимого. Всхлипнув, Юки прижался своими губами к его окровавленным губам, с которых уже не срывалось дыхание. И услышал последние слова Коннора, еле слышный шепот, предназначавшийся только ему:

Может… в следующей жизни…

Юки, с трудом подняв трясущуюся руку, провел пальцами по векам мертвеца – и те послушно опустились, навеки скрывая застывший серый взор.

Все было кончено.

Молодой человек просидел рядом с телом Коннора несколько минут. Ив и Акутагава не делали попыток потревожить Юки, глядя на него со стороны. Оба они выжидали, когда тот придет в себя. С лестничных пролетов в коридор одним за другим вбегали сотрудники службы безопасности. Подмога подоспела – но развязка уже произошла. Вокруг Акутагавы виновато засуетились припозднившиеся охранники, беспокоясь, что он мог получить ранение, на что тот приказал им заняться убитыми и ранеными, а не им. Юки слышал голос любимого как сквозь толщу воды – смутно, приглушенно.

Что с моим отцом?

Несколько пулевых ранений. У госпожи Харитоновой тоже… - отчитывался перед Акутагавой кто-то перепугано. - Господина и госпожу под присмотром медиков уже отправили на вертолете в Токийский госпиталь. Туда уже вызваны лучшие доктора.

Подготовьте мой вертолет – я полечу следом.

Моей сестре тоже необходима помощь, - сообщил Ив вполне обыденным тоном. – Она ранена.

Я полагал, что ты, как и обещал, унес свою задницу отсюда, - заметил Акутагава небрежно. Но он произнес фразу чуточку более небрежно, чем следовало для создания видимости равнодушия. – Какого черта ты все еще здесь?

Это длинная история.

Расскажешь мне ее в вертолете.

Господин Коеси! – отрапортовал кто-то из солдат. – Боюсь, плохие новости. Ваш личный телохранитель Сугавара убит, как и Такесима. Среди прочих выжил только один человек.

Юки, услышав это, обернулся, взглядом отыскивая Акутагаву. Тот, несмотря ни на что, старался сохранить хладнокровный облик, но брови его были болезненно сведены к переносице, а на щеках судорожно дергались желваки – признаки душевной муки. Тогда, аккуратно подняв с пола мобильный телефон Ваалгора, молодой человек встал на ноги и подошел к возлюбленному. Подав ему телефон, он тихо произнес:

Есть еще одна бомба. В топливном отсеке. Она детонирует от телефонного сигнала.

Пусть служба безопасности займется этим, - Акутагава взял у него мобильник и передал солдату. – Немедленно.

Юки хотел сказать еще что-нибудь, однако губы у него задрожали так, что ничего связному ему произнести не получилось. Все остатки самообладания были истрачены на то, чтобы внятно рассказать о бомбе. Он смотрел на Акутагаву не видя его – провалившись в бездну собственной памяти.

Он вспомнил ясно и отчетливо морозное весеннее утро, висевшее над Киото много лет назад. Серое небо над головой, подернутые изморозью лужицы на дороге, холодок – прокрадывающийся за ворот пальто, и теплые лица Такесимы и Сугавары. Их слова, обращенные к нему: «Разве мы не друзья, Юки? Друзья должны помогать друг другу». И тугой рулончик из свернутых денежных купюр, почти силой вложенный ему в ладонь. А потом – объятия. Крепкие дружеские объятия…

«Разве мы не друзья, Юки?.. Разве не друзья?..»