Ракетчик звездной войны

«Четверка», видать, надумала быстренько проскочить мимо, памятуя, что транспорт не вооружен, но ее недисциплинированный водитель не учел предприимчивости себум. Борт колоссального корабля с чередой грузовых люков, больше схожих с воротами, поднимался на высоту десятиэтажного дома и плавно загибался в купол.

Как раз на месте загиба раздвинулись пластметалловые шторки, и наружу высунулись гигантские щупальца-манипуляторы автопогрузки, блестящие, членистые, гибкие. Они изогнулись в воздухе вопросительными знаками и быстро метнулись вниз, подхватывая «четверку», опутывая ее.

– Са-ара-а! – завопил Виштальский, вскакивая и колотя руками по прозрачному колпаку.

– А ну сядь! – гаркнул Кузьмичев.

– Там Сара…

– Я уже понял… – быстро вытянув коммуникатор, Георгий сказал: – Вызываю Алехина!

– Алехин на связи.

– Мухой сюда! Себумы взяли заложников и стартуют!

– Ах ты…

Антон не договорил, да и связь прервалась, зато далеко на востоке, над беленькими кубиками Космограда, засверкали шесть точек.

Гул, издаваемый транспортом, опустился еще ниже, переходя в какой-то хтонический зык, от которого все в вездеходе задрожало мелкой дрожью, а у Кузьмичева заныли зубы.

Гигантский корабль медленно оторвался от поверхности, возносясь вверх со скоростью пенсионера-сердечника, поднимающегося по лестнице.

– Яп-понский городовой!

Не выдержав сидения с бездействием, Кузьмичев распахнул сегмент прозрачного колпака и выскочил наружу. Спрыгнул наземь, и тут ему в спину толкнулся Виштальский, сиганувший следом.

– Да что ж это такое? – стенал Марк. – Ах, гады…

Транспорт, по-прежнему медленно и величественно, поднимался к облакам. Открылось необъятное днище – гигантское полусферическое зеркало. Корабль имел фотонный привод.

С глухим посвистом рядом сел космоистребитель. Толстая крышка люка отвалилась вверх, и наружу просунулся встрепанный Алехин.

– Гоша!

Гоше ничего объяснять не потребовалось – метнувшись к боевой машинке, он ужом протиснулся в тесную кабину.

Изворачиваясь, Кузьмичев заметил, как его действия повторили Виштальский, Воронин и даже дед Ларион, рассаживаясь по истребителям эскадрильи.

– Догоняй!

– Есть… – выдавил Алехин. – Ты не думай, командир, что я тебя туристом взял. Видишь три дырки на пульте?

Кузьмичев видел лишь одно черное зияние, два других были заняты – в них, почти по локоть, были засунуты руки пилота.

– Одна свободная! Это чтобы стрелять. Себуме хорошо, а у меня только две конечности. Понял?

– Сыграем траурный марш в три руки!

И Георгий храбро сунул руку в теплое отверстие. Пальцы и ладонь сразу защипало.

– Щиплет? Это биоконтакты. Представь, что целишься!

Кузьмичев добросовестно представил перекрестье прицела, и оно тут же вплыло на обзорный экран, занятый кормой транспорта.

– Только не вздумай сжимать палец! А то стрельнет!

– А почему оно тогда слушается нас, хомо? Мы-то чужие!

– А это как сказать… Эту машинку делали не себумы, а ритты. Есть такая раса. Этим по фигу, кому технику сбывать, только плати!

– Плати? Чем, золотом? Рабами? Мегаватт-часами?

– Терабайтами! Информацией. Ритты большие мастера…

– К черту риттов! Ты мне лучше скажи, что делать с этой бандурой! – Кузьмичев ткнул пальцем в изображение транспорта на экране.

– Надо вывести из строя отражатель! Без него себумам не разогнаться, а без разгона не выйти в гипер. Иначе уйдут!

– Бли-ин… Чего ж ты раньше не сказал? Мы б его «Шилками» раскокали!

– Не додумал… Прости! У меня все мысли об одном – как бы наших выручить.

– Правильные у тебя мысли. А лазером никак?

– Зеркало отразит луч. А пушечек на космоистребителях не ставят…

– И не надо! – решительно сказал Кузьмичев, вынимая руку из отверстия. – Разгоняйся!

– Зачем?

– Разгоняйся, говорю! На таран пойдем. Только не со всей дури бей, а так, чтобы без реанимации выжить можно было.

– Ух ты… – растерялся Алехин. – Вот это здорово…

Не вынимая рук, он вызвал своих ведомых, склоняя голову к плечу, поближе к коммуникатору:

– Слушайте все! Идем на таран. Только помните: наша задача – разбить зеркало, а не истребители. Взяли разгон!

Насела перегрузка, и Кузьмичев привалился к мягкой стенке, благодаря неведомых риттов за мастерство. В зеркале отражателя, восходившего кверху, отразились силуэты космоистребителей.

– А они фотонную тягу не включат? – озаботился полковник.

– Да ты что! Они ж тут колонию задумали организовать, а включенный фотореактор заразит атмосферу, как длинная очередь из ядерных взрывов.

Кузьмичев, чувствуя, как лишние «же» оттягивают кожу на лице и мешают нормально дышать, скосил глаза на экран.

Облачный слой остался внизу и сверкал на солнце, будто собранный хлопок, только не белый, а выкрашенный в розовые тона.

Двигатели космоистребителя ревели надсадно, толкая машину вверх, и вот зеркало отражателя расплылось во все стороны, приблизилось на двадцать метров, на десять…

– Держись!

Со скоростью «Жигуленка», врезающегося в березку у обочины, космоатмосферник въехал носом в зеркальную поверхность.

Если бы Георгий не уперся ногами, его бы бросило вперед, на экран. Разбил бы он своим лбом обзорник или нет, не ясно, а вот голова точно могла пострадать…