Ракеты и люди

Главные конструкторы СКВ Синильщиков, Костин, Рашков – бывшие артиллеристы, были по духу ближе и роднее Тритко, чем загадочный первое время Королев. К тому же у Королева такое прошлое – если его прижимать, то, вероятно, никто за него не заступится. Оказывается, заступились. Много, много позднее выяснилось, что в 1946 году перед выпуском приказа о назначении Королева на должность главного конструктора баллистических ракет дальнего действия предлагалась более покладистая и чистая кандидатура Синильщикова. На Устинова давили, и он было заколебался: а зачем брать варягов, если есть свои проверенные кадры. Но и здесь не последнюю роль сыграл Гайдуков. Он хорошо знал сложную структуру аппарата и личных взаимоотношений, управляющих расстановкой фигур. Сделал все, чтобы не было допущено роковой ошибки, и приказ о назначении Королева был подписан.

Второй крупной структурной единицей в НИИ-88 был блок научных отделов, подчиненных главному инженеру Победоносцеву. Основными были:

отдел «М» – материаловедения (начальник В.Н. Иорданский);

отдел «П» – прочности (начальник В.М. Панферов);

отдел «А» – аэродинамики и газодинамики (начальник Рахматулин);

отдел «И» -испытаний (начальник П.В. Цыбин);

отдел «У» -систем управления (начальник Б.Е. Черток).

Получив отдел вместе с должностью заместителя главного инженера, я чувствовал себя в какой-то мере независимым и по многим вопросам выходил прямо на директора Гонора, в министерство на Ветошкина или в аппарат Комитета № 2. Это дало возможность уже к концу 1947 года создать при отделе хорошо оснащенный и укомплектованный квалифицированными рабочими опытный цех, специальное приборное конструкторское бюро и многочисленные специализированные лаборатории.

Основной проблемой были кадры. Министерство не скупилось на посылку к нам молодых специалистов и поощряло перевод специалистов с других предприятий.

В декабре 1947 года после нашего возвращения из Капустина Яра, где прошли первые стрельбы ракетами А-4, министр Устинов поручил Гонору собрать партийно-хозяйственный актив всего НИИ-88. В клубе бывшего завода № 88 собралось более тысячи человек. После краткого отчета Гонора о состоянии дел в НИИ-88 Устинов выступил с резкой критикой руководства и особенно опытного завода за медленную реконструкцию, грозившую срывом графика работ по созданию первой серии ракет Р-1.

Во время его речи ему подали записку, которую он огласил: «Товарищ Устинов, вы в своем выступлении похвалили Чертока за организацию работ по системам управления. Но своими успехами Черток обязан вам. Вы ему помогаете больше, чем другим. Помогите другим, и у них дела пойдут».

Зачитав записку, Устинов ответил: «Здесь нет подписи. Но нетрудно догадаться, что автор – один из тех, кого сегодня критикуют. Я Чертоку помогаю только потому, что вижу: у него дела идут и он сложные задачи решает. Я обещаю помогать каждому, кто хорошо организует работу. А кто все равно проваливает дело, зачем же ему помогать. Его надо снимать с работы».

Труднее всего обстояли дела с освоением ракетной техники на заводе. Завод был третьим и во многом определяющим структурным блоком НИИ-88. Заводские кадры – руководители и рабочие – были воспитаны на традициях артиллерийского производства, мы шутили: «петровско-демидовская технология «.

В 1941 году основная часть артиллерийского завода № 88 была эвакуирована. В Подлипках велись в основном ремонтные работы вооружения. К концу войны завод частично восстановился и было организовано серийное производство автоматических зенитных пушек. Заводским кадрам предстояло переучиваться.

Новая техника требовала системного подхода не только при проектировании, но и при организации производства. Весь процесс создания ракеты от идеи через технологию завода до полигонных испытаний должен исходить из принципов единства и взаимосвязи в работе проектанта, конструктора, технолога, испытателя и большой внешней кооперации.

Нарекания на медленную перестройку завода сыпались и сверху и снизу. Формально завод имел своего директора и главного инженера. Но все равно считалось, что в ответе за все Гонор. Главные конструкторы жаловались, что завод медленно и очень некачественно выполняет их заказы.

В первые годы работы над ракетной техникой практически никто из руководителей, критикующих завод, не мог конкретно сформулировать, что нужно сделать для повышения культуры производства, определить роль каждого начальника цеха, мастера и рабочего. Было слишком много общих решений.

Устинов беспощадно расправлялся с начальниками цехов и производств за грязь и бескультурье. При посещениях завода он начинал с туалетов. Обычно в цехах задолго до подхода к туалету разносился характерный «аромат». В самих туалетах надо было ходить по лужам. Устинов приходил в ярость и гремел: «Какой сортир, такой и начальник цеха. Пока не добьетесь образцовой чистоты в своих сортирах, не будет чистоты и в цехах».