Рамсес Великий

Это серьёзно беспокоило юношу. Ведь он отлично знал, что в последних числах апреля фараон начнёт свой поход. Значит, в конце мая он непременно будет в Сирии. К этому времени контакт с принцессой Арианной должен уже быть установлен. Хеттская же царевна никак не спешила ехать в Хаттусу. Но вот наконец царский секретарь Чукур-назал, часто навещающий финикийского купца и сообщающий, естественно за хорошую мзду всё, что делается во дворце, сообщил, что завтра принцесса прибудет в столицу и поселится в доме своего отца Хаттусилли. Риб-адди не показал виду, что рад этой новости, но когда томный и самовлюблённый Чукур удалился, как всегда позванивая серебряными кольцами, полученными за очередную порцию сведений о дворцовых интригах и за копии царских документов, которые он исправно приносил, молодой человек возбуждённо забегал по дорогим коврам, устилавшим контору, преуспевающего финикийского купца. Наступал один из решающих моментов всей разведывательной операции. Как-то его примет принцесса?

Через пару дней после её приезда, Риб-адди, одетый как обычный хетт в коричневую тунику и завёрнутый поверх неё в чёрное покрывало, в красной вышитой зелёным узором шапочке на изрядно обросшей чёрными кудрями голове, в тёмно-коричневых из грубоватой толстой кожи чувяках с загнутыми носами, к которым уже давно привык, уверенно шагал по узким и кривым улочкам с глухими глинобитными стенами. Вторые этажи домов, нависшие сверху, сходились так близко, что из одного окна можно было рукой дотянуться до окна напротив. Пройдя беспрепятственно мимо часовых у чёрного входа во дворец младшего брата царя и показав им перстень с личной печаткой принцессы, Риб-адди подождал немного в небольшой комнатке, сплошь застеленной коврами, куда его провела безмолвная, пожилая служанка в чёрном платке на голове. Вскоре вдруг прямо в стене открылась небольшая дверка и молодая женщина в алой косынке на большой круглой голове, с густыми чёрными бровями, полными красными щеками и заметным пушком над верхней губой, игриво улыбаясь, поманила молоденького хорошенького купца за собой. Риб-адди не колеблясь пошёл следом по узким, потайным переходам. Его проводница часто поворачивала улыбающуюся широкую физиономию и, прикрывая огонь светильника рукой от порывов лёгкого ветерка, тихо предупреждала, что под ногами начинаются новые ступеньки. После долгого путешествия во тьме, во время которого юноша полностью потерял ориентировку, раздался скрип открываемой двери. Риб-адди зажмурился от яркого дневного света. Они вышли в довольно просторный сад. Пройдя по дорожкам ещё голого сада, где на ветках деревьев только начали лопаться почки и показываться маленькие зелёные листочки, юноша оказался на пороге небольшой беседки. Здесь уже сидела на низкой скамеечке принцесса и вопросительно смотрела своими голубыми глазами на юношу. Только после того, как финикийский купец показал кольцо с печаткой, которое она подарила ему у стен Сидона в ту памятную для обоих ночь, принцесса внимательно всмотрелась в лицо молодого человека и воскликнула:

— Ах, это ты, тот маленький египетский красавчик, который помог мне перелезть через ту высоченную сидонскую стену. Как же ты переменился в нашем хеттском наряде! Молодец, у тебя талант изменять свою внешность. Для людей твоей профессии — это просто божий дар. Значит, не забыл воспользоваться моим перстнем?

— И поцелуй тоже не забыл, ваше высочество, — галантно кланяясь, проговорил Рибби.

— Ха-ха-ха! — рассмеялась довольная принцесса. — Берёшь пример со своего повелителя? Только вот росточком не вышел, но ничего, ты ещё молоденький. Подрастёшь, да и без этого ты такой очаровашка, что просто хочется расцеловать тебя в обе щёчки. Садись рядышком, — показала Арианна рукой, увитой браслетами, на скамейку беседки. — Ну как, привёз послание от своего господина? — нетерпеливо спросила она. На синем платке, прикрывающим чёрные, кудрявые волосы, заплетённые в две длинные косы, змеившиеся по спине, заискрился на весенних лучах солнца вышитый серебром орнамент.

Риб-адди вынул из-за пазухи кожаный мешочек и из него достал свиток папируса. Принцесса нетерпеливо схватила его и стала быстро читать. Потом спрятала за пазуху свиток, взяла золотой брелок, висевший на её пышной груди, хорошо виднеющейся в широкий вырез алой туники, прочитала вслух надпись: «Жду и люблю», поцеловала и удовлетворённо глубоко вздохнула. Риб-адди смотрел на роскошную женщину, вдыхал возбуждающий аромат её духов и благовоний, убеждаясь, что его повелитель, фараон Рамсес Второй, попал окончательно и бесповоротно в сладкое рабство к этой богине любви. Его взгляд выразил эту мысль. Красавица мгновенно поняла своего безмолвного воздыхателя. Уж в чём-чём, а в мужских взглядах женщины начинают разбираться чуть ли не с пелёнок.

— Жалеешь своего господина и одновременно завидуешь ему? — лукаво улыбаясь, проговорила Арианна и изящно и гибко потянулась. Затем она сбила с головы Рибби вышитую красную шапочку и потрепала густые, отросшие кудри.