Рандеву в Море Дождей

Трауберг(по телефону). Не кричи!.. Перестань плакать! Я пошутил. Неудачно… Я совершенно здоров. Сколько раз еще мне надо повторить: ничего со мной не случилось! Я сейчас поеду домой… Я еду домой!.. Все тебе расскажу… Сейчас? Ну хорошо! Чтобы у тебя не сложилось впечатления, что я что-то от тебя скрываю, я буду говорить только правду, ничего кроме правды. Я здесь встретил свою студентку, ту, которая писала мне письма…

Богданов(не выдержал). Ой! Его вязать надо!

Трауберг(по телефону) …которой ты написала, ничего мне об этом не сказав… Алле! Ты слушаешь? Алле! Что ты молчишь?.. Подожди, это еще не всё! До этого Богданов пригласил сюда «девушек по вызову». Так вот она оказалась одной из них, эта студентка…

Богданов(тихо). Ты что идиот, что ли?! Кому ты это говоришь! (Кричит.)

Свет! Да он тут у них экскурсоводом работал!

Трауберг(по телефону, раздражен). Ах, ты за меня счастлива?! Ты знаешь, я ведь уже на работе, что мне туда-сюда ездить?! Пожалуй, я тут останусь!.. Ты хочешь приехать?! Приезжай!.. После лекции я поеду домой… Почему ты мне уже не веришь?! А куда я могу еще поехать?.. Прости, что испортил тебе вечер, ночь, жизнь!

Богданов. А перед ней-то ты как виноват? Тебя девки ансамблем уломать не смогли!

Трауберг(по телефону, примирительно). Не плачь… Ты знаешь, я сейчас тебя обрадую. Я почувствовал… мне как-то стал ближе «Черный квадрат»… Не издеваюсь я… Ладно, не плачь, не плачь… Алле! Алле!.. Выключила телефон.

Тоже выключил телефон. Молчание.

Богданов. Да, сильно мы погуляли! Думал, мы с тобой прилунимся сегодня… Но земля не отпускает.

Трауберг(смотрит вокруг).

Не долго этой Луне уже осталось. Земля здесь дорогая, кругом коттеджи. Если бы не я – давно бы начали Луной торговать. Но пока я жив – не дам. Пусть здесь и убивают.

Богданов. Может, и я назначу похоронить себя здесь?

Трауберг. Ты о чем?

Богданов. Я последнее время думаю, Сашка, где меня похоронят.

Трауберг. О чем, о чем ты думаешь?

Богданов. В Сургуте земля, конечно, хорошая, – если поглубже копнуть, можно долго лежать, вроде мамонта… Но я там все-таки не родился, не вырос, оказался там не по своей воле – не хочется в Сургуте лежать. А так – похоронят на Луне. Закажу себе памятник в полный рост, в скафандре. А хочешь, давай вдвоем… или втроем! Славку Воротникова выкопаем, сюда перенесем…

Трауберг. Спасибо, я подумаю.

Богданов. Вообще, можно себя похоронить в космосе. Я с ребятами поговорю из космического агентства: пусть прикинут смету.

Трауберг. Похороны в космосе? Красивая мысль.

Богданов

. А ребятам какая разница, какой груз поднимать. Выведут корабль на околоземную, толкнут гроб через люк – и летай себе, как искусственный спутник, по орбите… Сколько, ты думаешь, времени можно так, в свободном полете?

Трауберг. Практически бесконечно. Если правильно посчитать орбиту.

Богданов. А в принципе, неплохо было бы… Я у ребят узнаю, с экономической точки зрения какой вес они готовы поднять, насколько это потянет… На худой конец, можно и здесь себя похоронить в скафандре. Ребята скафандр с удовольствием продадут.

Трауберг. Брось… Надо как-то доживать. Ты же всегда был таким жизнелюбом!

Богданов. Да я жизнелюб и есть. Просто хочется хоть в чем-то быть первым. Никого ведь еще в космосе не хоронили. Красиво: гроб летает по орбите вокруг Земли!..

Молчание.

Ничего, ничего, мы еще взлетим! И про нас сложат песни! И по нашим маршрутам пройдут следопыты…

Трауберг. Спасибо тебе, что ты меня нашел, вспомнил…

Молчание.

Ты когда – сегодня в Сургут улетаешь?

Богданов. Сегодня я – в Испанию. Шеф туда летит, к семье. Шеф – он и там, и здесь. У них теперь так.

Молчание.

Ну, пожалуй, пора, надо хоть поспать немного. И тебе неплохо бы отдохнуть. Пошли…

Трауберг. Да у меня тут с утра занятия со студентами.

Богданов. Ты чего, правда, здесь останешься?.. Думаешь, она сюда придет?

Трауберг. Кто?

Богданов. Светлана. Все, давай прощаться… Как-то неохота отсюда уходить… (Поднял голову.) Красотка наша убежала с неба… Зашел я как-то от тоски в планетарий – ни одного человека в зале. Лектор мне говорит: «Ну, садитесь». Сел я. Слушал лекцию, слушал, потом заснул. Лектор включил свет и говорит: «Солнце встало, товарищ, – вставайте и вы».

Трауберг. Да, солнце опять встало…