Раненный феникс

– Тяжелый день, – я натянуто улыбнулась. Мне не хотелось портить праздник божественнице. А может я еще не совсем ей доверяла.

Роузен нахмурилась и оценивающе посмотрела на меня. Я скрыла бинты под черным платьем, которое облегало полностью руки, доставало до шеи, закрывало ноги, лишь к низу расширяясь, но зато открывало спину. На Мракоре приветствовался черный цвет.

– Мы ведь друзья, я хочу лишь помочь. Столько всего с тобой случилось за последнее время, – она взяла меня за руку, заглядывая в глаза. Под этим взглядом я была готова все рассказать прямо сейчас, но сдержалась.

– Дай мне немного времени, – прошептала я, тепло улыбаясь. Божественница кивнула. – Чудесно выглядишь.

Я рассматривала черно-белое платье Алики, расшитое черными розами. Даже в коротком платье она олицетворяла непорочность.

– Надеюсь, восхищенные мужские взгляды поднимут тебе настроение, – рассмеялась Алика, отвечая комплиментом на комплимент.

Я постаралась запереть все терзавшие меня мысли и забыть где спрячу ключ от этого сундучка. Выдохнула и мы с Аликой направились к аллее за замком.

Глава 9

Существовала древняя легенда о белом короле Мракоре, спасителе темных душ. Мракор родился смертным демоном. Его кожа была чернее ночи, а одеждой служили тени из самых темных и забытых уголков этого мира. Он был безжалостен к своим врагам. Сначала он убил всю свою семью, которая отреклась от него, едва он родился, затем всех тех, кто презирал его род. Его зверства продолжались несколько столетий. Пока одна могущественная волшебница не вырвала его черное сердце из груди и не возродила из его души свет. Этот свет положил конец тьме и окрасил одежды Мракора в белое. Он очнулся от проклятия, которое держало его в плену с самого рождения. Мракор распространил мир повсюду, и со временем люди забыли о его проклятье…

Этот праздник обязывал всех мужичин носить маски, отдавая честь белому королю, который освободился от своей маски и носить черное, чтобы почувствовать, каково было Мракору в теле черного демона.

Мы замерли у широкой арки, которая вела на площадь, освещенную сотнями пылающих огней. Они витали в воздухе и раскачивались. Деревья оплетали белые цветы. Здесь пахло новой жизнь и радостью. Я с восторгом рассматривала мерцание огней, цветы, раскачивающиеся на ветру, девушек в платьях всех оттенков черного. Среди парней я не смогла узнать никого. Все они были похожи на одного незнакомца. Я заметила музыкантов, тоже в черных масках, исполнявших тихую успокаивающую мелодию. Неподалеку переливалась черная вода в фонтане, среди которой казалось, застряли звезды. Небо было чистым, и королева луна могла запускать свои лучи в шелковистую траву. Я блаженно закрыла глаза, позабыв, что я здесь не одна. Я забыла, что такое праздник, и каково это чувствовать внутри покой. Я хотела лишь на мгновение оказаться обычной девушкой, которая наслаждается самой теплой ночью в году.

– Ты обещала мне танец, – произнес насмешливый голос у самого уха, и теплая рука легла на мою талию.

– Не припомню, – я улыбнулась, поворачиваясь к Лексу, который сверкал изумрудными глазами.

– Короткая память ужасный порок, для такой прекрасной девушки как ты, – он усмехнулся и тут же увлек меня на импровизированный танцпол, где кружились пары. Лекса было сложно не узнать, он сверкал своей фирменной ухмылкой, а озорные искорки в глазах не перепутать ни с чем.

– Кого сегодня ты выбрал жертвой для своих насмешек?

– Здесь полно хорошеньких девушек. Для одной из них я могу стать кем угодно этой ночью, – он подмигнул, а я закатила глаза.

– Самоуверенность ужасный порок для такого как ты, – скопировала я фразу Мортингера и он громко рассмеялся.

– Я рад, что ты не растеряла чувство юмора. Познакомишь меня со своей подружкой?

Я шутливо ударила его по плечу.

– Подлиза. Попробуй сам, уверена, она оценит твою самоуверенность, – я усмехнулась. Алика не так проста, как кажется на первый взгляд.

Лекс еще что-то сказал, но я пропустила его слова мимо ушей. Я заметила рыжие кудри Шармин Термес и решила, что лучшего момента для нашего разговора не найти.

– Желаю удачи, но у меня важное дело. Развлекайся, – я поцеловала Лекса в щеку, – и будь острожен с выбором пассии, ненароком воткнет коготочки в твое сердце.

– Очень смешно!

Я пробиралась через толпу, пытаясь не потерять из поля зрения высокую фигуру рыжеволосой. Наконец Шармин завернула в одну из аллей, и я тут же ускорила шаг, догоняя её и преграждая дорогу.

– Кристабель? – она была в замешательстве. Тем лучше.

– Нам нужно поговорить.

Только что мелькнувшее удивление сменилось привычной холодной яростью.

– Мне не о чем говорить с тобой. Уйди с дороги, – прошипела Шармин, отталкивая меня рукой. Я и забыла, какой она была стервой.

– Боишься простого разговора? Я думала, ты не настолько труслива…

Я намеренно давила на ее уязвимы места. Термес резко развернулась, волосы полыхнули, как и глаза. Взбешенная сучка, которой она сейчас была, нравилась мне больше, чем удивленная лань.

– Да как ты смеешь, грязная…

– Без оскорблений, – произнесла я, вкладывая в слова всю решительность.