Расчищая путь пехоте...

Однако учение провести мы не успели. Как-то ночью совершенно неожиданно мне приказали поднять полк по тревоге и грузиться на железнодорожные платформы. Было это в середине августа. Начальник учебного центра, вручая пакет, сказал:

— Желаю успеха. Тракторы и автомобили получите в пути следования.

«Какой там успех, — с горечью подумал я. — Личный состав еще ни разу не стрелял!»

Доучиваться, набираться опыта нам предстояло в бою. Здесь уместно, пожалуй, напомнить обстановку, сложившуюся в те дни на советско-германском фронте, чтобы яснее было, почему полку не дали доучиться, закончить укомплектование подразделений людьми и недостающей техникой и в срочном порядке направили на юг.

Начиная с мая 1942 года на южном участке фронта нас преследовали неудачи. Потеря Крыма, неблагоприятный исход боев в районе Барвенково и в Донбассе лишили советские войска стратегической инициативы. Подтянув резервы, противник начал стремительное продвижение к Волге и на Кавказ. Наши войска вели тяжелые оборонительные бои на огромном пространстве от Воронежа до Ростова.

В середине августа 6-я общевойсковая и 4-я танковая армии немцев уже штурмовали наши позиции на ближних подступах к Сталинграду. Вот в это время Верховное Главнокомандование и решило ускоренными темпами усилить Сталинградский фронт артиллерией, танками и авиацией. В числе частей усиления оказался и наш 1107-й пушечный артиллерийский полк РВГК.

Можно сказать, мне здорово повезло с комиссаром. Молчаливый, несколько медлительный, батальонный комиссар Тимофей Дмитриевич Горошко быстро и как-то незаметно сколотил вокруг себя боевой актив коммунистов и комсомольцев. Его рассудительность, такт, умение находить с людьми общий язык казались врожденными качествами, хотя я знал, что он очень много работал над собой, преодолевая замкнутость в характере. Позже он говорил мне, что учился у всех, у кого можно было почерпнуть что-то полезное, по крупицам собирал и изучал опыт политработников, с которыми сталкивался прежде по службе. Вдумчивый, неторопливый, он тем не менее всегда горячо брался за любую работу. Его доброжелательность, твердость, умение доводить до конца начатое дело снискали ему в полку огромный авторитет. Политработники под его руководством трудились с огоньком, уверенно, без суеты и показухи, которых комиссар вообще терпеть не мог.

Командиры дивизионов — капитан Н. Г. Посохин и майор А. Т. Пащенко по характеру были разными людьми, но оба оказались прекрасными специалистами, волевыми, требовательными командирами. Они быстро наладили боевую учебу и добились неплохих результатов, хотя, конечно, времени им было отведено слишком мало.

Капитан Посохин вызывал всеобщую симпатию. Это был очень деятельный, веселый человек, обладающий чувством юмора. Открытость, доброжелательность по отношению к людям сочетались в нем с требовательностью. Николай Григорьевич реагировал буквально на все, что происходило вокруг него, и за все считал себя в ответе. И что больше всего мне нравилось в нем — это любовь к солдату. Всех своих бойцов он знал по имени-отчеству, радовался, когда они сами приходили к нему за советом или с каким-нибудь предложением. Причем эта радость проявлялась как-то очень непосредственно и открыто.

Начальник штаба капитан В. В. Кудрявцев тоже заслуживал самых добрых слов. Он проявил себя как опытный штабист, отлично знающий огневое дело и материальную часть артиллерии.

Одним словом, помощники у меня были прекрасные, работалось с ними легко.

Погрузку артиллерийских систем — 152-миллиметровых гаубиц-пушек произвели организованно, хорошо закрепили их на платформах. Утром эшелон тронулся в путь. Среди бойцов царило оживление, в теплушках слышались песни, смех.

На следующую ночь на одной из станций к составу прицепили платформы с тракторами ЧТЗ-60. Вместе с ними прибыли и трактористы — по два на каждую машину. Я дал команду исполняющему обязанности заместителя командира полка по технической части технику-лейтенанту Г. М. Микрюкову проверить состояние поступившей техники прямо на ходу. И что же оказалось — около 80 процентов тракторов не удалось даже завести. Они были настолько изношенными, что не представлялось даже, как мы их будем ремонтировать.

В тот же день мы с капитаном Кудрявцевым организовали что-то вроде ремонтной бригады, в которую командиры дивизионов включили наиболее подготовленных механиков. Возглавил ее красноармеец Петров, в прошлом бригадир тракторной бригады. Дело он свое знал крепко, двигатель понимал, как врач-кардиолог человеческое сердце.

Не покладая рук трудились механики. Даже обедали и ужинали прямо на платформе. Петров перебегал от одной машины к другой, давал указания, сам что-то делал, учил, подсказывал. В результате значительная часть неисправных тракторов была отремонтировала еще до разгрузки. Остальные нуждались в запасных частях, а их у нас не было.

На рассвете 19 августа эшелон подошел к станции Лог. Занималось тихое, ясное утро. На небе ни облачка. Из-за синей полоски дальнего леса поднималось солнце…