Раскол Империи: от Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана

Призывая Донских Атаманов, Строгановы имели в виду не одну защиту городов своих… узнав разум, великую отвагу, решительность их главного Вождя, Ермака Тимофеева, родом неизвестнаго, душею знаменитаго, как сказано в летописи; составив еще ОСОБЕННУЮ ДРУЖИНУ из Русских Татар, Литвы, Немцев… добыв оружия, изготовив все нужные запасы, Строгановы ОБЪЯВИЛИ ПОХОД, ЕРМАКА ВОЕВОДОЮ И СИБИРЬ ЦЕЛЬЮ. Ратников было 840, одушевленных ревностию и веселием… ДОНЦЫ надеялись заслужить милость Государеву» [362], т. 9, гл. 6, столбцы 224–225.

Аналогичные события описывают и испанские (то есть османско-атаманские) летописцы, говоря о начале похода Эрнана Кортеса для завоевания Мексики. Кстати, он отправлен в поход именем великого императора Карла V, то есть Ивана Грозного. См. детали в нашей книге «Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами „древних“ греков».

А что расскажет нам Корнелий Тацит? Мы цитируем.

«Затем Германик произвел смотр центурионам… Если трибуны, если легион подтверждали усердие и добросовестность центуриона, он сохранял свое звание; если, напротив, его изобличали в жадности или жестокости, он тут же увольнялся в отставку.

Так были улажены эти дела, но не меньшую угрозу составляло упорство пятого и двадцать первого легионов, зимовавших… в месте, носящем название Старые лагеря. Они первыми подняли возмущение; наиболее свирепые злодеяния были совершены их руками; возмездие, постигшее товарищей по оружию, их нисколько не устрашило, и, не проявляя раскаяния, они все еще были возбуждены и не желали смириться. ИТАК, ЦЕЗАРЬ (Германик — Авт.) СНАРЯЖАЕТ ЛЕГИОНЫ, ФЛОТ, СОЮЗНИКОВ, ЧТОБЫ ОТПРАВИТЬ ИХ ВНИЗ ПО РЕЙНУ, РЕШИВШИСЬ НАЧАТЬ ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ, если мятежники откажутся повиноваться.

А в Риме, где еще не знали о том, каков был исход событий в Иллирии, но прослышали о мятеже, поднятом германскими легионами… обвиняли Тиберия… Он должен был самолично во всем блеске императорского величия отправиться к возмутившимся… а Тиберий во цвете лет упорно сидит в сенате, перетолковывая слова сенаторов…

Тиберий, однако, к этим речам оставался глух и был непреклонен в решении не покидать столицу государства и не подвергать случайностям себя и свою державу…

Снарядив войско и готовый обрушить возмездие на восставших, Германик все же решил предоставить им время одуматься и последовать недавнему примеру их сотоварищей» [833], т. 1, с. 28–29.

Германику удается успокоить мятежные римские легионы, однако, как выяснилось, военные действия на этом не закончились. Война только-только начала разгораться. ОКАЗЫВАЕТСЯ, ПОДНЯЛИ ВОССТАНИЕ ГЕРМАНСКИЕ ПЛЕМЕНА. Рим оказался перед лицом серьезной борьбы с населением и войсками огромной провинции. Надо сказать, что в этот момент взаимоотношения Тиберия и Германика, и без того непростые, усложнились еще больше.

Корнелий Тацит сообщает следующее: «Эта весть (о подавлении Германиком возмущения в римских легионах — Авт.) доставила Тиберию и радость и заботу: он радовался подавлению мятежа, но был встревожен возросшей военною славой Германика и тем, что раздачею денег и досрочным увольнением ветеранов он снискал расположение воинов…

Германику назначается триумф, НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ВОЙНА ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ, рис. 4.9. Хотя он деятельно готовился к тому, чтобы развернуть ее с наступлением лета, он выступил раньше и в начале весны внезапным набегом устремился на хаттов. Дело в том, что появилась надежда на разделение врагов на два стана — приверженцев Арминия и Сегеста, из которых один был примечателен своим коварством по отношению к нам, другой — верностью. АРМИНИЙ — ВОЗМУТИТЕЛЬ ГЕРМАНИИ; а Сегест неоднократно извещал нас о том, что идет подготовка к восстанию, и в последний раз он говорил об этом на пиршестве, после которого ГЕРМАНЦЫ ВЗЯЛИСЬ ЗА ОРУЖИЕ…

Итак, Германик отдает под начало Цецине четыре легиона, пять тысяч воинов из вспомогательных войск и наспех собранные отряды германцев, обитавших по эту сторону Рейна; сам он ведет на врага столько же легионов и двойное число союзников» [833], т. 1, с. 32–33.

Поход Германика на восставшую Германию начинается.

Итак, что же мы видим?

• ВЕЛИКИЙ ИМПЕРАТОР НАХОДИТСЯ ВДАЛИ ОТ ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ И ЛИШЬ ОТДАЕТ ПРИКАЗ О НАЧАЛЕ ВОЙНЫ. — В римской версии император Тиберий остается все это время в Риме, столице Империи. Его даже осуждают за это. Вместо себя он направляет в далекий и тяжелый поход полководца Германика.

^{Рис. 4.9. Апофеоз Германика. «Античная» камея. Взято из [304:1], т. 1, с. 673.}

Аналогично, в русско-ордынской истории великий император-хан Иван Грозный остается в Москве, столице Империи. Его именем объявляется поход Ермака-Германа. Казацкое войско направляется в далекую страну на завоевание-колонизацию.

В османской-атаманской (то есть испанской) версии великий император Карл V находится в далекой столице Империи. Конкистадор Кортес вместе со своим флотом и войском отправляется в поход с острова Куба, направляясь в Мексику.