Раскол Империи: от Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана

Скорее всего, в первоначальном тексте сибирской Летописи было сказано, что Ермак после падения в воду был спасен и долгое время оставался жив. Романовские редакторы, объявив — на бумаге — Ермака погибшим СРАЗУ, были вынуждены теперь как-то объяснить «длительную жизнь его тела». Выход придумали простой: объяснили ЧУДОМ.

Более того, в другом месте русская Кунгурская Летопись прямым текстом фактически утверждает, что ЕРМАК ПОСЛЕ ПАДЕНИЯ В ВОДУ НА ПРОТЯЖЕНИИ ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ПОЛУТОРА МЕСЯЦЕВ БЫЛ ЖИВ: он являлся многим людям и беседовал с ними.

Таким образом, на страницах старинных русских источников всплывает османская-атаманская точка зрения (именуемая сегодня испанской), согласно которой конкистадор Кортес-Ермак был действительно тяжело ранен во время боя у острова, однако уцелел, остался жив и продолжал какое-то время командовать остатками своего корпуса.

9. Повторный рассказ Тацита о плавании флота Германика через страшный океан, и снова слухи о гибели Германика-Ермака в морской пучине

Корнелий Тацит никак не может расстаться с поразившей его темой плавания войск Германика через бурный Океан. Летописец вновь возвращается к описанию опасностей, преследовавших римлян во время этого путешествия. Повторим, что скалигеровская история пытается уверить нас, будто тут описано плавание римлян из Франции в Германию по коротенькому маршруту вдоль берегов Северного моря. Но вчитайтесь в текст! Как мы уже убедились, речь шла совсем о другом, куда более далеком и опасном путешествии. Следующий фрагмент труда Тацита, который мы сейчас приведем, вновь, и даже куда основательнее, чем предыдущий, подтверждает нашу гипотезу. Но прежде чем начать цитирование, выскажем еще одну мысль. Мы имеем дело, скорее всего, с поздней редакцией исходного текста Тацита, сделанной в XVII–XVIII веках. Сбитые с толку скалигеровской хронологией и географией, редакторы уже были убеждены, что события разворачивались в Европе, у берегов Франции и Германии. Поэтому они вставляли кое-где свои «пояснения читателю» (например, про северную стужу, см. ниже), исходя из своей, уже ошибочной, версии. К счастью, редакторы сохранили многое из первоначального старого текста, что позволяет нам теперь «вычислить истину», опираясь на даты Новой Хронологии.

Итак, обратимся к Тациту.

«Цезарь (Германик — Авт.), отправив сухим путем несколько легионов в зимние лагеря, ПОСАДИЛ ОСТАЛЬНУЮ, БОЛЬШУЮ, ЧАСТЬ СВОЕГО ВОЙСКА НА КОРАБЛИ И ПРОВЕЛ ИХ ПО РЕКЕ АМИЗИИ В ОКЕАН. Сначала спокойствие морской глади нарушалось только движением ТЫСЯЧИ КОРАБЛЕЙ, шедших на веслах или под парусами; но вскоре из клубящихся черных туч посыпался град; от налетавших со всех сторон вихрей поднялось беспорядочное волнение: пропала всякая видимость, и стало трудно управлять кораблями; перепуганные, не изведавшие превратностей моря воины или мешали морякам в их работе, или, помогая им несвоевременно и неумело, делали бесплодными усилия самых опытных кормчих.

Затем и небом, и морем безраздельно завладел южный ветер, который, набравшись силы от влажных земель Германии, ее полноводных рек и проносящегося над нею нескончаемого потока туч и став еще свирепее от стужи близкого севера (вставил редактор? — Авт.

), подхватил корабли и раскидал их по открытому Океану или повлек к островам, опасным своими отвесными скалами или неведомыми мелями. Лишь с большим трудом удалось немного от них отойти, но, когда прилив сменился отливом… стало невозможно держаться на якоре и вычерпывать беспрерывно врывавшуюся воду; тогда, чтобы облегчить корабли, протекавшие по бокам и захлестываемые волнами, стали выбрасывать в море лошадей, снаряжение воинов и даже оружие.

НАСКОЛЬКО ОКЕАН ЯРОСТНЕЕ ПРОЧИХ МОРЕЙ и климат в Германии суровее, чем где бы то ни было, настолько и это бедствие выдавалось небывалыми размерами. Кругом были враждебные берега или такое БЕСКОНЕЧНОЕ И ГЛУБОКОЕ МОРЕ, ЧТО КАЗАЛОСЬ, БУДТО ОНО НА КРАЮ СВЕТА И ЗЕМЛИ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ. Часть кораблей поглотила пучина, большинство было отброшено к лежащим вдалеке островам; и так как они были необитаемы, воины, за исключением тех, кого поддержали выкинутые прибоем конские трупы, погибли от голода. ТОЛЬКО ТРИРЕМА ГЕРМАНИКА причалила к земле хавков; дни и ночи проводил он на прибрежных утесах или вдававшихся в море мысах, называя себя виновником этого бедствия, и ПРИБЛИЖЕННЫЕ С БОЛЬШИМ ТРУДОМ УДЕРЖИВАЛИ ЕГО ОТ ТОГО, ЧТОБЫ ОН НЕ НАШЕЛ СЕБЕ СМЕРТЬ В ТОМ ЖЕ МОРЕ.

Наконец, вместе с приливом и попутным ветром вернулись разбитые корабли с немногочисленными гребцами и одеждой, натянутой взамен парусов, иные — влекомые менее пострадавшими.