Раскрыть ладони

— Думаю, тебе известно, что Анклав располагает достаточными средствами, чтобы не чувствовать уязвимости перед всем прочим миром? Да, я говорю о золоте, именно о нём. Но золото, к сожалению, нельзя есть... Ещё два столетия назад верховный маг, понимавший сию простую истину, начал беспокоиться о будущем Анклава и, зная, с каким недоверием простой люд относится к одарённым, решил действовать через посредников. После долгих размышлений были выбраны несколько благонадёжных, но, разумеется, не слишком заносчивых семей, и им было предложено поспособствовать благополучию Саэнны. Конечно же, с учётом их собственной выгоды! На деньги Анклава были куплены пастбища и рудники, леса и посевные угодья, но поскольку Анклав не мог открыто признать свои владения, для всего мира хозяевами были названы эти семьи.

— Почему же не мог? Ведь глупо и опасно отдавать деньги кому-то постороннему.

— Разумеется, но... — дядя скорбно поджал губы. — Со времён окончания Долгой войны Анклаву запрещено обзаводиться собственными владениями, кроме Обители. Иначе королевства снова выступят против нас, и тогда...

Никакое количество магов не сможет сдержать натиск разъярённых людей. Хотя бы потому, что силёнок не хватит. Понятно, что же тут не понять?

Полагаю, жители королевств не догадываются о том, что всесильный и гордый Анклав вынужден зависеть от горстки самых обычных людей. Правителям сия тайна, кончено, известна, но думаю, они берегут свои знания не менее свято, чем маги. Иначе подобие мира исчезнет, обрушивая все заинтересованные стороны в бездну очередной войны...

И всё же, дядя лукавит. Хорошо, теперь я знаю кое-что важное. Но никаких доказательств у меня нет, и быть не может. Так что проку в секрете, открытом господином старшим распорядителем? Хочет заставить гордиться оказанным доверием? Не-е-е-ет. Мне ни жарко, ни холодно от такой любезности. Хотя, расспросить поподробнее всё же не повредит:

— А с этими семьями хотя бы заключили договорённость?

— Заключили. И соглашения исправно выполнялись обеими сторонами. Но песок времени не прекращает своё движение, стирая память о прошлом. Кто-то умирал, кто-то рождался, кто-то уставал, кто-то норовил избавиться от обязательств, не желая служить... И совсем недавно единственным хозяином всех угодий Анклава за пределами Саэнны стал один человек. Dyen Райт Амиели.

— Значит, он несметно богат!

— Не он, а Анклав, — не преминули с назиданием поправить меня. — Он всего лишь распоряжается имуществом. И в последнее время...

— Почувствовал свою силу?

Невинное предположение оказалось верным, потому что в ответ Трэммин зло фыркнул:

— Он не посмеет нарушить договор!

Хм. Если всё вокруг безоблачно, то откуда взялись грозовые тучки в голосе дяди?

— Так в чём же беда? И зачем вы мне всё это рассказываете?

— Есть причина. Вернее, бумага, подписанием которой dyen Райт после своей смерти передаёт все владения другому человеку.

— Что-то вроде наследственного назначения?

— Да, оно самое. И имя пока не вписано.

— А Анклаву, разумеется, нужно, чтобы следующим прислужником стал верный человек? Разочаровались в семействе Амиели?

По лицу дяди даже в слабых отсветах фонарей было видно, как тяжело даётся честное признание в собственной слабости. Но оно всё-таки состоялось:

— Люди из этого рода чересчур своенравны и в любой миг могут начать играть в свою игру. А мы можем лишиться всех денег.

— Веская причина, не спорю. Но причина для чего?

— Я уже упомянул о бумаге. Она хранится в Виноградном доме и недосягаема никем из магов. Потому что dyen Райт не пускает их на порог.

— Но меня же пустил?

Снисходительный вздох обжёг мою щёку:

— Ты не маг, мой мальчик. И никогда им не станешь. Но твоя обделённость способна оказать Анклаву услугу, за которую... Будет заплачено более, чем щедро. Тебе не придётся ни в чём нуждаться, поверь!

Верю, и с превеликой охотой. Потому что знаю, в каком состоянии, действительно, перестану испытывать малейшие нужды. В мёртвом. Дядя только что прямо и чётко заявил мне о весёленькой участи помочь Анклаву и сгинуть без следа в одной из могил для бродяг. Интересно, и он всерьёз уверен, что я соглашусь? Но я же не круглый дурак, чтобы покупаться на такую уловку!

— Знаете, я и сейчас не особо нуждаюсь... Как-нибудь без меня, хорошо?

Трэммин постучал пальцами по задумчиво оттопыренной нижней губе:

— Я предполагал, что ты ответишь именно так.

Ну да. Другого варианта не было. Прислуживать Попечительскому совету в лице дяди? Не собираюсь. По доброй воле, имею в виду. А воля господина старшего распорядителя как раз наоборот, злая.

— Разрешите откланяться?

— Не торопись.

Всё, из голоса Трэммина исчезли последние доверительные нотки. Осталась только сталь, острая и напитанная ядом.

— Не хотелось действовать грубо, но ты сам виноват. Скажи, известно ли тебе, что маги имеют право вступать в договорные отношения с членами Гильдии убийц только при подписании определённых бумаг?

О-о-о, запахло жареным. Я бы даже сказал, палёным. Хуже, чем от феечки.

— Да.