Распад. Новое солнце

Все время до перерыва они провозились с широкими болтами, удерживающими броню на месте. После того как Джонас подогнал небольшой кран с двумя крюками, механики сняли переднюю пластину, которой сразу же занялся Бас, облачившийся в перчатки и защитную маску.

От контакта со сваркой металл заискрился, и когда-то гладкая поверхность навсегда утратила свою красоту.

Остальные тем временем занялись осмотром внутренностей.

– Ягли, сможешь сказать, что с ним не так? – спросил старший из братьев Луччи.

– Легко, у него дыра в груди, – весело ответил Орш.

– Очень смешно, умник. Я вообще-то имел в виду…

– Я знаю, – перебил его юноша.

Подойдя ближе к боту, Ягли навострил зрение и слух и почти сразу услышал музыку: различные провода и механизмы объединились для него в настоящую симфонию, где каждой отдельной части соответствовала своя нота. Одни звучали четко и звонко, а те, что сломались, – фальшивили или вовсе не издавали звуков.

– Снаряд повредил электрическую цепь и соленоиды левой руки, – произнес Ягли, – часть клапанов вышла из строя, придется их полностью заменить. Жидкость из насоса вытекла, но, кажется, основная гидравлика и моторы не пострадали.

– Не фатально, – констатировал Гил, и они с Ягли принялись за работу.

«Операция» продлилась чуть больше часа. Все это время механики постоянно переговаривались, часто обращаясь за советом к сослуживцам постарше, обдумывая каждый шаг по несколько раз. Типичное поведение новичков, прибывших из учебки пару недель назад, но Ягли пропускал мимо ушей самодовольные смешки и снисходительный тон. Он поистине наслаждался процессом. Чинить что-то сломанное, по-новому вдыхать жизнь – это оказалось довольно приятно. В такие моменты он практически забывал о войне, о происхождении всех дыр и ожогов. Правда, «забывал» – не совсем верное слово, скорее, он привыкал, учился с ней жить.

– Ягли, всегда хотел спросить, – будто невзначай произнес Гил, – по поводу твоей суперсилы.

– Синестезия2 – это не суперсила, – поправил друга Орш, – скорее, повышенное восприятие, только и всего.

– Ты перечислил каждую поломки боевого бота, лишь единожды взглянув на него. Говори что хочешь, но это точно суперсила!

Ягли наигранно рассмеялся, уже догадываясь, к чему ведет его сослуживец.

– Скажи, а какая мелодия исходит от меня?

Этот вопрос занимал первое место в его хит-параде самых нелюбимых и ненавистных. Люди всегда задавали именно его, узнав, что он может воспринимать музыку любого предмета или живого существа, которого видит. Гил, стоит отдать ему должное, достаточно долго продержался.

Людям это свойственно: мы не знаем, кто мы на самом деле там, в глубине души, поэтому проявляем интерес к психологическим тестам и гороскопам, которые якобы должны дать нам ответ. Может, из-за этого незнания каждый человек звучал для него как расстроенное пианино или порванный барабан, способный издавать лишь глухие полые звуки.

– Ты словно горный водопад, сильный и одновременно мягкий, обходящий любое препятствие на своем пути и продолжающий двигаться вперед.

– Правда? – удивился Гил.

– Правда, – улыбнувшись, соврал Орш.

– Здорово, – механику явно понравилось это сравнение, и он с двойным усердием погрузился в работу.

Спустя полчаса юноша радостно возвестил:

– Готово! Запускай питание, давай посмотрим, прежде чем возвращать броню на место.

Джонас кивнул и несколько раз щелкнул по экрану планшета, Голем ожил и сделал пару простых движений.

Механики заулыбались, не скрывая нахлынувшей гордости, не присоединился лишь Ягли, уже тогда почувствовав приближение неприятностей.

***

Тягучий оглушающий звук сирены раздался над базой. Солдаты молча переглянулись и со всех ног бросились наружу.

Дальше Ягли видел все словно в тумане. Толпы солдат медленно двигались вдоль улицы, освободив дорогу для марширующих Големов, а холодный дождь барабанил по лицу, обостряя чувства.

В воздухе раздалось несколько взрывов, молнии, генерируемые катушками на крышах, сбили часть ракет. Ягли повернул голову, чтобы посмотреть, но идущие сзади люди стали толкать его в спину, подгоняя глендийца вперед.

Гил и Джонас пропали. Кажется, он мельком видел Баса. Орш сжал зубы и просто переставлял ноги, стараясь ненароком не упасть. Ему представлялось, что он тонет в темно-синем человеческом море, которое продолжало нести его, не позволяя сделать лишний вдох или движение. Он отдался на милость этой стихии, держался на плаву, сколько было возможно, пока, наконец, его не прибило к берегу, который оказался зданием арсенала. Ягли вскочил внутрь, схватил протянутый ему гранатомет и боеприпасы, после чего вновь вышел на улицу. На бегу он полностью зарядил оружие и перебросил патронташ через плечо, сразу ощутив всю его тяжесть. Отчаявшись отыскать кого-нибудь из знакомых, он вырвался из заметно поредевшего людского потока и поспешил занять свою позицию.