Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 2

– Ладно, – говорю, смилостивившись. – Про Поликарпа – в другой раз. Но вот наш с тобой добрый знакомый апостол Павел ведь прямо говорит: «помышления плотские суть смерть, а помышления духовные – жизнь. Плотские помышления суть вражда против Бога». Шломо, ты только вдумайся в это на секундочку! То есть, живя нашей обычной плотской жизнью, отделенной от Бога – мы на самом деле пребываем в смерти! Подумай, сколько процентов времени жизни обычный человек пребывает в плотских помышлениях?! Христос сказал, что посмотревший похотливо на женщину уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Вот так это в глазах Бога, который видит помышления сердец. Прелюбодеяние – это страшный грех. А теперь представь себе на секундочку, сколько раз на дню обычный обыватель совершает этот страшный грех «взглядом» и «сердцем», по определению Христа?! А ведь под похотью плоти Бог имеет в виду не только пол, но и все остальные плотские похотения, которыми люди заняты безостановочно, и которые окончательно заслоняют от них Бога – жратва, комфорт. А жажда богатства, жажда власти, гордыня! Это ведь уже даже не плотскость – а болезнь духа! Весь мир пребывает в смерти, повинен смерти. Вся наша жизнь в этом мире – это смерть с точки зрения Бога, и с точки зрения высших существ, обитающих в общении с Богом, видящих Бога! Апостол Павел вопиет к Богу об искуплении и усыновлении этого тела, чтобы оно стало другим, небесным, как у Иисуса Христа после Его Воскресения. А ты спрашиваешь «за что»! Мы на самом деле просто трусим признаться себе в глубине падения этого падшего мира, которым мы так упиваемся и наслаждаемся! Всё в мире насквозь заражено и пронизано сатанинской нечистотой и злом – падшая земная музыка заражена, падшая живопись, падшая литература, падшие стереотипы поведения и общения людей. Мы не можем спастись сами – грех пронизывает всю земную жизнь насквозь. И Спасение, для которого Господь Иисус Христос пришел в мир и умер – это, Шломо, не спасение тебя от твоих мелких грешков, типа того, что ты не улыбнулся злюке-соседке или, ненароком, сидя перед телевизором и смотря новости, в сердцах произнес проклятие в адрес одержимого сатанинской гордыней мерзавца, вводящего войска в чужую страну и засылающего в соседнее государство диверсантов и провокаторов-головорезов. Хотя и это тоже, наверное… Но Христос пришел, чтобы навсегда выдернуть жало у сатаны, у смерти, чтобы спасти людей, души людей из плена сатаны, из плена этого падшего мира, пронизанного злом насквозь. Христос своей жертвой выкупает людей из первородного греха, спасает души людей, которые веруют в Него – и после смерти сатана не имеет уже на души выкупленных Христом никаких прав. Христос ведь не случайно говорит: «Не бойтесь тех, кто убивает плоть, душу же не могущих убить». Не слабо, такое заявить, а! «Не бойтесь убивающих тело!» Если Господь такое говорит, если Господь, по сути, говорит: «Не бойтесь разрушающих хард-вэр – они не могут убить ваш софт-вэр» – значит, Бог гарантирует верующим во Христа надежный бэк-ап их душ на небесах!

– Шикца! – вопит Шломо. – Ты, что, меня обратить в христианство пытаешься?!

Я говорю:

– Шломо! Было бы из чего «обращать»! Ты мне только что заявил, что ты вообще не веришь в существование Бога!

– Я! Я! – горячится Шломо. – Я… Я вообще не знаю… Всё это слишком хорошо звучит – то, о чем ты говоришь… Слишком хорошо, чтобы я мог в это поверить…

– Значит, – говорю, – ты предпочитаешь верить в то, что звучит похуже?

– Я не знаю, во что верить… – перестраивается Шломо на обычный уже прогулочный шаг, и идет явно наслаждаясь набережной, теплым светом вокруг, ветром. – Я ни во что не верю… Я вижу, что всё ужасно – а надежды никакой нет. Все люди умирают… Близкие умирают… Хорошие люди умирают…

– Шломо, Бог всегда плачет, когда видит смерть. Богу до отвращения противна смерть. Бог – есть Жизнь. Смерть – это сатанинское явление, – говорю. – Бог лишь временно попускает существование смерти в падшем мире. Ты же помнишь, наверняка, прозрение из Ветхого Завета: «Бог не творил смерти – и не радуется погибели живущих»!

– А у нас, у евреев, эта книга не в почёте! – кричит Шломо – и в полемическом задоре, разумеется, роняет шляпу – тут же улетающую, в ветрянно м припадке, от него вдоль набережной. Нагнал. Обшмаркал грязь об колено.