Расплата

Долгая пауза. Старые пальцы, с седыми волосками на фалангах, выбивают вкрадчивую дробь по столу... И мягкий, напевный голос:

- Однажды меня притащили к оберштурмбанфюреру, и он сказал – ещё раз принесёшь сюда своих букашек, и я тебя убью. «Почему?» - прикидываясь дураком, спросил я. «Потому, что они все одинаковые!» - издеваясь, ответил он... И тогда, назло ему, я нашёл кузнеца с красивыми голубыми крыльями. – Взгляд Панина словно провалился куда-то в пучину памяти и стал пугающе стеклянным. – Голубыми, с жёлтыми точками по краям... Мне было страшно нести его фрицу, но в этом страхе был азарт. И оберштурмбанфюрер оценил мою дерзость, приколол кузнеца булавкой к карте на стене и сказал: ещё раз принесёшь такого же, убью. И я нашёл другого. И снова, и снова. Я мог бы просто перестать ходить в штаб, но это была игра, и я ставил на кон свою жизнь. Это зачаровывало. И даже не знаю, кто веселился больше – я или тот немец. Они, эти жёсткие, прыткие гады мерещились мне в еде, снились по ночам, и казалось, я и вправду схожу с ума... Но всё-таки к концу лета карта оберштурмбанфюрера была похожа на пособие энтомолога. И ни одного повторения! И ни одна сволочь больше не заставляла меня прыгать... - Вскинул на меня свой стеклянный взгляд: - С тех пор, когда мне говорят о цене, я лишь прикидываю, а был ли уже такой кузнечик в моей коллекции. Иди, работай, Люда. Слишком много разговоров.

Я кинулась к двери, а он мягко рассмеялся мне в спину:

- И духи не забудь. Не люблю, когда женщина шампунем пахнет.

* * *

Вторая тренировка прошла в коматозе. Я страшно тупила в том, какие давать упражнения, а когда всё-таки давала – могла забыть, что к правой ноге прилагается ещё и левая. Спасибо «девочки» мои не робкого десятка, напоминали. В конце концов, я сослалась на дикую боль в щиколотке и, выставив вперёд к зеркалу самую активную из клиенток, попросила подменить меня. Сама, конечно, сидела здесь же и улыбалась, заторможенно скользя по залу невидящим взглядом.

...Стая не любит выскочек и одиночек. Она их изгоняет. В лучшем случае. Но Дениса ведь хрен изгонишь. Его проще убить. Пиздец.

В тренерской застала Галину Николаевну. Какие-то разговоры, мои ответы «да» и «нет» невпопад... Она заметила моё состояние. Обеспокоилась. Предложила померить давление. Я глянула на себя в зеркало – ну да, взгляд немного шальной, зрачки чуть расширены, но не криминал. С валерьянкой немного перебрала, вот и всё. Не беда, просто поспать бы.

Вот только после разговора с Паниным хотелось одного - дожрать оставшиеся в пачке сорок таблеток и запить чем-нибудь покрепче.

В приоткрывшуюся дверь заглянула Снежанка:

- Люд... – кивок в сторону коридора. – Срочно. И она не в духе.

Теперь в кресле восседала Императрица.

- Сядь, - приказала мне она и донесла-таки зависшую при моём появлении руку с большим пузатым бокалом к губам. Намахнула, налила ещё – больше половины. Резко, так, что на столе осталась лужица, пихнула его ко мне: - Пей!

Я не шелохнулась.

- Пей, блядь, сказала! – врезала кулаком по столу Зойка.

Я не шелохнулась.

Зойка откинулась на спинку кресла, побарабанила ладонями по подлокотникам.

- Значит так, либо ты пьёшь, либо прямо сейчас пиздуешь нахуй. Да, да, - ухмыльнувшись на мой растерянный взгляд, подтвердила она, - на хуй. Или, думаешь, ты такая невъебенная? Королева, блядь, красоты? Лицо конторы? Ни хуя. Ты всего лишь моя свита, грёбанная, блядь, фрейлина, поняла? И то, что тебя лапал их высочество, а так же то, что мне просто лень искать на твоё место другое тело, не делает тебя фавориткой. Ясно?

Да чё не ясно-то. Не прогнусь - прощайте заграничные конференции и перспективы, здравствуй, второй курс технаря, а так же семки и сигаретки поштучно... И общага. Я опустила голову.

- Я просто не могу пить, я лекарство приняла.

- Мне похуй. Или пей, или пиздуй.

Я молча взяла бокал и в четыре больших глотка осушила до дна. Грамм сто пятьдесят, наверное, а то и больше. Зажмурилась, пережидая, пока пройдёт резь в носу. Противно от самой себя – просто мандец. Слеза по щеке? Да не, это всё от коньяка.

- Думаешь, покровителя себе нашла? – зло прошипела Зойка. - Ход конём сделала? То-то я охренела вечера от твоей смелости. - И порывшись в верхнем ящике стола, швырнула что-то через стол. Я поймала. Конверт для фотографий «Kodak» - Здесь всё, и плёнка, и снимки. Копий больше нет, хочешь, верь, хочешь, нет. Мне похуй.

Я в растерянности сжала конверт в руках. Если она отказалась от такого козыря – то страшно представить, что придумала взамен...

- Я тоже делаю ход конём, Милусь. Или ты думала, я буду ждать, пока петух в жопу клюнет? Или, думаешь, ты первая прошмандовка, которая решила меня подвинуть?

- Я не решала, Зой. Просто у Дениса пиздец в делах, сама же знаешь. Я хотела поговорить об этом с Эдуардом Валентиновичем. Вот и всё.

Она рассмеялась:

- Ах вот оно что! Ну и как? Поговорили?

- А это смешно?