Расплата

– Больно это слышать, Бруну. – Боксер положил руку на плечо бразильца. – Дня не проходит, чтобы я о ней не думал. Она… глубоко запала мне в душу.

– А где Эми? – Бруну сменил тему разговора. – Думал, вы приедете вместе.

– Не вышло. Экзамены, – ответил Боксер. – Но с ней все хорошо.

Бруну смерил его недоверчивым взглядом.

– У нас сейчас трудный период, – признался Боксер.

– Ты должен радоваться, – сказал Диаш, глянув Боксеру в глаза.

– Знаю.

Они помолчали. Снаружи завывал ветер. Диаш наполнил бокал и глубоко вдохнул, словно собираясь с силами перед серьезным разговором.

– Послушай, я не планировал об этом говорить, думал, с тобой будет Эми, – начал он. – В сентябре я приезжал сюда по делам. Как-то утром решил пробежаться вдоль реки. Так вот, среди людей, завтракавших в уличном кафе напротив Театра Камоэнса, я заметил одного парня. Он пил кофе и курил. Угадай, кто это был?

Догадка осенила Боксера, но он лишь покачал головой.

– Он самый, Диогу Шавиш, – утвердительно кивнул Бруну. – Ничуть не изменился, только усы и бородку отрастил. От неожиданности я споткнулся и чуть череп о булыжники не раскроил.

– Ты обратился в полицию?

– Нет, хотел сначала удостовериться, – ответил Диаш. – Вызвал из Сан-Паулу своего телохранителя, Кристину Сантуш. Она втерлась к Шавишу в доверие и все про него выяснила. У него хорошая квартира прямо над тем кафе. Не работает, живет на мои денежки. Имя сменил, но, к счастью, не внешность.

– И… что ты собираешься делать, Бруну?

– Я еще раз его видел, – уклонился от ответа Диаш. – Стоял рядом с сукиным сыном, вот как с тобой сейчас.

– И как у него дела?

– Правду говорят, Бог шельму метит. Грязные деньги не пошли ему впрок. Говорят, тоска по родине – наименьшая из его проблем.

– Это все Кристина выведала?

– Мерзавец влюбился в нее. Считает ее ангелом небесным.

– А что насчет экстрадиции? Между Бразилией и Португалией наверняка есть соглашение.

Диаш отошел от окна, глотнул бренди, вынул из коробки на столике сигару и уселся в белое кожаное кресло.

– Взгляни на меня, Чарли. Кого ты видишь?

Боксер посмотрел на него внимательно, словно сквозь прицел, и решил ответить помягче.

– Современного, успешного, привлекательного мужчину… Глубоко потрясенного тем, что случилось с его дочерью.

– Не просто потрясенного, Чарли. Сломленного. Моя жена это понимает. Все понимают. Знаешь, что всему виной?

Боксер кивнул. После нескольких командировок на Ближний Восток он хорошо понимал людей, которым довелось пережить серьезные потрясения. Морщины на лице лишь внешнее проявление страданий. Если бы он был верующим, то сказал бы, что на их душах тоже остались шрамы.

– Ты всегда считал себя цивилизованным человеком, – заметил Боксер.

– Нет ничего хуже, – медленно сказал Диаш, – чем осознать, что ты такой же безжалостный и жестокий, как Диогу Шавиш.

– Как ты довел себя до такого?

– Я виню себя в случившемся. Как знать, может, если бы я не был успешным человеком, с моей девочкой такого бы не произошло? Мысль об этом гложет меня. Я постоянно задаю себе вопросы, на которые нет ответа, и я уже не тот, что прежде, – сказал Диаш. – Ты не знаешь, каким счастливым я был раньше. А теперь… – Скрипнув зубами, он сжал кулаки.

– Ты так и не сказал, что собираешься делать с Диогу Шавишем.

– Помнишь наш разговор в Сан-Паулу о возмездии? – Диаш откусил кончик сигары, и на его щеках заходили желваки. – Ты сказал тогда, что видишь в своей работе один недостаток. Ты освобождаешь заложников, но возмездие преступникам несут другие люди. Дело закрывается для жертв и их семей, но не для тебя. Лично ты никогда не участвовал в наказании бандитов. Верно?

– Что-то припоминаю, – уклончиво ответил Боксер, пытаясь восстановить в памяти долгие ночные беседы с Бруну. – По-моему, я говорил, что большинство жертв отказываются давать показания. Хотят все оставить позади и жить обычной жизнью. А похитители привыкают к легкой наживе и вновь преступают закон.

Диаш наклонился, поставил стакан на стол и взглянул на Боксера в упор.

– Вот именно, – подтвердил он. – Хочешь, чтобы Диогу Шавиш никогда больше не причинил никому зла?

В комнате повисла тишина. Боксер, опытный игрок в покер, усилием воли подавил уже готовый побежать по венам адреналин. Он действительно этого хотел. Хуже того, он в этом нуждался. С тех самых пор, как ушел из «GRM» и стал все чаще обращать внимание на открывшуюся внутри дыру. Но он хорошо уяснил одно правило: срываться нельзя.

– Думаю, тебе стоит пойти в полицию, – сказал он осторожно.

– Забудь о полиции, – отрезал Бруну.

Он откинулся в кресле и щелкнул золотой зажигалкой «Зиппо». В воздухе почувствовался аромат сигарного дыма.

– Я хочу, чтобы ты его убрал. – Он закрыл зажигалку и глубоко затянулся.

– И почему ты решил, что я на это соглашусь? – невозмутимо спросил Боксер.

– Есть у меня друг, бизнесмен из России. Ты помог одному его приятелю. Освободил сына из лап каких-то киевских бандитов. Потом выследил одного из членов этой банды. И вскоре его нашли замерзшим насмерть в лесу под Архангельском.

– Парень просто оделся не по сезону, – пожал плечами Боксер.