Расплавленное море

Ужинали вместе, всухомятку и молча. После ужина Адам засел за тетрадку брата, изучать особенности новой винтовки. А кухню оккупировал Башир Гудулов. Он аккуратно ножом для резки линолеума вырезал в книгах «ниши», куда уложил взрывчатку, а по периметру расположил саморезы. Вставил во взрывчатку детонатор, соединил его проводами с купленными по дороге трубками, трубку тоже уложил в книгу, потом обложку плотно приклеил скотчем к другой обложке. Взрывное устройство безоболочного типа было готово. Так он изготовил два взрывных устройства. Третье было по своей сути сложнее и требовало больше осторожности при работе, потому что взрывалось при открывании книги. Можно было самому совершить неловкое движение, и взрыватель натяжного типа сработает.

Закончил Башир уже под утро, когда в некоторых из окон дома напротив зажегся свет. Спрятав опасный Коран под холодильник, чтобы кто-то из своих не поинтересовался, Башир занес себе в трубку номера sim-карт трубок, что были установлены в книги, сами книги уложил в прочный продуктовый пакет и вышел из квартиры, закрыв дверь на ключ, который Абдулджабар повесил на тот же гвоздь, где висел ключ от выхода на крышу. Вернулся он через полчаса.

— Как дела? — встретил его на кухне Гулоханов.

— Установил и там, и там. Все спокойно. Никто не видел. Если только кто-то из темного окна смотрел. Хотя фонарей там нет, и разобрать, что там за человек в сугробе ползает, издали невозможно. Я издали за дворником наблюдал. Он на более освещенном месте был, и то не поймешь, что делает, фигуру еле видно. Значит, все в порядке. Вот номера…

Гудулов протянул свою трубку и открыл строчки «записной книжки». Абдулджабар сразу перенес номера в свой смартфон. Обычно Башир сам взрыв и производит, но подстраховаться не мешает. При их работе страховка считается обязательной.

В подъезде хлопали время от времени двери. Люди выходили и шли, кто на работу, кто по делам. Эмир Гулоханов, как обычно в подобных ситуациях, спать не мог и удивлялся своим помощникам. Ну ладно Башир Гудулов. Этот всю ночь работал, ему заснуть нетрудно. Но и Залимхану никакое беспокойство не мешало спать. А у юного снайпера, главного действующего лица всей операции, вообще нервы оказались как у профессионала. Спал себе спокойно и спал. В принципе удивляться здесь было нечему, понимал Абдулджабар. Просто его люди полностью доверяют своему эмиру. Он о них заботится, об их безопасности, об их возможности выполнить задачу, обо всем остальном, вплоть до быта. Они ему доверяют, как доверяют машинисту поезда, когда садятся в поезд, хотя этого машиниста ни разу в глаза не видели, или водителю такси, когда садятся в такси, хотя ни разу до этого с этим водителем не встречались. И никто не задумывается о том, что эмир тоже человек и тоже может ошибаться. Проспать какой-то важный момент, про что-то просто забыть, и это создаст всей группе угрозу. А они доверяют. Такое доверие подкупало, и Абдулджабар не хотел хоть когда-нибудь подвести своих людей.

Он сидел на кухне, стакан за стаканом пил горячий чай, мысленно жаловался на плохое отопление, потому что в квартире было достаточно прохладно, может быть, даже холоднее, чем в его землянке, и даже, наверное, холоднее, чем в палатках джамаата Каримуллаева. Что с ним самим стало, что стало с его палатками — этот вопрос, по большому счету, Абдулджабара уже не интересовал. Если машины спецназа возвращались со стороны ущелья Каримуллаева, про Карима можно было просто забыть. Это значило, что его уже не существует в природе. Ни его самого, ни его джамаата. Иначе спецназ не возвращался бы. «Волкодавы» никого и никогда не отпускали. Они догоняли и давили…