Расправа в замке Бельфорсбрук

Эгберт подошёл ближе к входу и позвонил в колокольчик. Вскоре из дома вышел худощавый человек в униформе, это был дворецкий. Дворецкий с пристрастием изучил внешность юноши, потом поинтересовался:

— Что угодно?

— Я бы хотел… — промямлил Эгберт.

— Вы к кому?

— По приглашению… — начал юноша и вытащил из кармана старенького пальто записку. — Пожалуйста, — показал Эгберт.

Дворецкий развернул записку, прочитал и тут же открыл ворота.

— Проходите.

Эгберт вошёл во двор владений незнакомца.

Дворецкий запер за ним ворота.

— Следуйте за мной, — тем же холодным тоном проговорил он.

Эгберт послушно прошёл за ним, и оказался в доме незнакомого господина.

— Идёмте в гостиную, — сказал дворецкий.

Они шли по длинному коридору. Эгберт поднял голову. Крупные светильники в виде фонарей, внутри которых были зажжены свечи, создавали особую атмосферу. По обеим сторонам на стенах висели картины в дорогих рамах — шедевры старинных мастеров. Они произвели на юношу большое впечатление. Он поминутно останавливался у каждой картины. Эгберт только и успевал поворачивать голову то вправо, то влево.

Когда вошли в гостиную, он остановился и замер от удивления. Юноша оказался в центре такого великолепия, которого нигде раньше не видел.

— Ждите здесь, я доложу, — предупредил дворецкий.

Вскоре к нему вышел высокий, ладный, красивый человек с мягкими чертами лица и проседью в густой шевелюре. Незнакомец смотрел на него добрым взглядом, который дарил надежду. Этот человек внушал доверие и располагал к общению.

Одежда на нём сидела идеально. И в домашнем одеянии он выглядел не менее элегантно, нежели в костюме для выезда в свет.

— Прибыли, молодой человек? И правильно сделали. Давайте знакомиться. Граф Альберт Мор — ваш родной дядя.

Эгберт застыл от того, что услышал. Это известие выглядело слишком большим подарком, он никак не ожидал встретить на паперти родственника.

— Да-да, я ваш дядя. Чему вы так удивляетесь?

Юноша молчал. Он не мог выдавить из себя ни единого слова, таково было его удивление.

— Будет вам. Зовут меня граф Αльберт Мор, я родной брат вашего отца. Вчера, когда увидел вас на улице с протянутой рукой, глазам своим не поверил. Поразительно, вы как две капли воды похожи на Эдмонта. Представьте, как ваша матушка любила моего брата, если привела на свет его копию. Памятуя о вашей несчастной судьбе и о том, как мой брат поступил с вашей матушкой, захотелось помочь. Почему вы в верхней одежде? Что за безобразие.

Граф позвонил в колокольчик.

Тут же появился дворецкий.

— Иоанн, в чём дело, почему молодой человек в верхней одежде? — выразил недовольство граф. — Примите у гостя вещи, и, пожалуйста, накормите его. Это мой племянник.

— Слушаюсь, сэр, будет сделано. Принести сюда?

— Да, скажите прислуге, чтобы накрыли здесь и подали обед.

— Слушаюсь, всё передам.

— Садись. Как звать тебя? А то я по привычке к тебе на «вы».

— Эгберт, — тихо произнёс юноша и подошёл к мягкому дивану.

— Садись, чего ты, не тушуйся. Рассказывай.

— Что именно, сэр?

— Для тебя я дядя, понятно?

— Не совсем.

— Может быть, ты думаешь, что я тебя разыгрываю? Не стесняйся, говори, как есть. Я люблю правду.

Видя реакцию Эгберта, граф спросил:

— Показать документы?

— Не надо, прошу вас. Это так неожиданно для меня.

— Да, неожиданно. Однако ты можешь мне верить.

— Я верю. И всё же, мне неловко.

— Это пройдёт со временем. Поживи у меня, подумаю, куда тебя пристроить. Ты где-нибудь учился?

— В пансионе.

— Неплохо. Нареканий не было?

— Нет.

— Хорошо. Надо идти дальше. Для начала закажу тебе гардероб у моего портного. Ни на что не похоже, как ты выглядишь? Нельзя графскому сыну ходить в таких отрепьях. Приодену тебя.

— Благодарю вас, сэр.

— Мы, кажется, договорились? Я твой дядя.

Эгберт молчал.

— Ладно, повременим, надо тебе привыкнуть, понимаю. Вот что. Ты отца давно видел?

— Последний раз в тот день, когда меня отправляли в пансион.

— И ты хочешь сказать, что он ни разу за все эти годы тебя не навестил?

Эгберт в ответ покачал головой.

— Ну да, это на него похоже. Он себе не изменяет. Я уже ничему не удивляюсь. Он точно также относился к нашему отцу, матушке, ко мне. Он в нашей семье, как не родной. Не повезло тебе с отцом, должен заметить. Мне очень жаль.

— Я знаю, — тихо ответил Эгберт.

— Ну, ничего, не унывай, что-нибудь придумаем. Буду жив, помогу.

— Благодарю вас.

Вошла служанка. На маленьком столике, где обычно лежали утренние газеты, она оставила поднос, а этим временем подошла к обеденному столу, расстелила белую скатерть, разложила накрахмаленные салфетки. Расставила в определённом порядке глубокие тарелки для супа, под ними большие плоские тарелки для горячего блюда и небольшие — для салата. Отдельно на маленьком столике оставила посуду для десерта. В конце сервировки служанка перенесла с подноса на обеденный стол блюда с яствами.

— Обед на столе, сэр. Приятного аппетита.

— Спасибо, можете быть свободны, я позову.

— Слушаюсь, сэр.

— Идём, пообедаем вместе. На тебя посмотришь, сразу видно, что ты давненько не видал горячей пищи.

— Вы правы, перебивался, чем придётся.