Распутье(СИ)

- Так, гражданин Аксентьев, попрошу подбирать выражения. Я ни над кем не издеваюсь и вообще нахожусь на службе. Уже много то, что я вас слушаю, а мог бы и прикрыть на время следственных действий.

152

- Ладно, оскорбить я вас не хотел. Извините. Хотя непонятно, почему вы верите этому доносу Закатилова, а моим словам нет. Неужели так важно, кто вперёд сказал или написал?

- Мне поступило заявление. Я но нему работаю.

- Заявление?.. Я могу сейчас написать заявление? О том, как он пытался зарезать меня, бросался с ножом?

- Нет. Я вызвал вас, чтобы опросить по факту заявления гражданина Закатилова. А потом вы можете писать какие угодно заявления. Если прокурор определит вам такую меру, как пребывание под стражей, то времени на всякие заявления и прошения будет предостаточно.

- Зачем меня брать под стражу? Куда я сбегу?.. У меня ежедневно уроки. Что ж, в конце четверти бросать детей?..

- Ничего. Дети даже будут рады, что уроков не будет.

Сморода взялся за ручку. Однако его толстая тёмно-фиолетовая ручка оказалась неисправной, хотя чернила в ней были. Участковый пожарился по столам и среди бумаг какую-то старую, шариковую, с длинным колпачком, купленную ещё, наверное, за тридцать пять копеек.

- Писать будете вы? Хорошо, только, пожалуйста, мои слова переносите на бумагу без изменений. Это очень важно.

- я буду писать, как положено, - в голосе участкового прозвучало раздражение. - Я работаю в милиции уже двадцать лет и написал тысячу допросов. Не надо мне советовать, как писать...

- Конечно, конечно, - Костя смотрел, как Сморода расписывает ручку, и ощущал прилив злости, какой не было даже при столкновении с насильником: "Я перед ним ещё и извинялся. Да это просо грубый и самовлюблённый тип". - Только если будет по-другому, я не подпишу тысячу первый.

Сморода посмотрел Косте в глаза - словно чёрная волна ненависти окатила парня с ног до головы и медленно отхлынула. Пахнуло тюремной сыростью, по спине в панике пробежали мурашки, очевидно, эвакуируясь.

Участковый опустил голову, нервно порылся в бумагах, отодвинул

153

телефон. Потом взял ручку, ещё раз оценил её, расположил бумагу перед собой поудобнее и начал что-то строчить. "Маме жалуется", - устав от ожидания, зло пошутил сам себе Костя, но тут же на него посыпалась дробь вопросов.

- Фамилия, имя, отчество?.. Место работы?.. Адрес прописки?..

Только на вопросе о судимости Сморода задержался и переспросил два раза: "Точно судимы не были, не надо проверять?" Костя вновь не удержал свою молодую кровь: "Не судим. Слава Богу, никогда с милицией близко не сталкивался."

- Ничего, всё ещё впереди. Итак, в какое время вы проходили мимо дома номер двадцать восемь в переулке между Советской и Ленинской улицей?

- Около десяти часов. Точно не знаю.

- Вы откуда-то возвращались? Эти люди, возможно, знают точно7

- Немногим точнее. Стоит ли впутывать их в это дело?

- Правильно.

Сморода записал что-то и снова поднял голову. Костя обратил внимание, что почерк у милиционера мелкий, отрывистый, с завитушками.

- Что послужило поводом для драки?

- То, что я хотел освободить Мирошник Галю, а Закатилов препятствовал этому с ножом в руках.

- Вы всё-таки продолжаете утверждать, что Закатилов и Мирошник находились внутри дома?

- Это легко установить, стоит лишь побывать в этом доме. Следы, отпечатки...

- Бывать там нет необходимости. А вот там, где сломанный забор палисадника, действительно, у дороги валяется обломок доски, что соответчтвует заявлению гражданина Закаилова о том, что вы били его доской.

- Тогда ногами я его, получается, не бил?

154

- Почему же? В заявлении также указано...

- Но ведь мои ноги не валяются около того дома?

Волна ненависти вновь плеснула Косте в лицо. Однако выдержка у Смороды была тренированной, и кроме взгляда, он себе почти ничего не позволил.

- Я смотрю, ты блатной мужик. Палец в рот не ложи. Ничего, там видно будет...

- Это я-то блатной? Вы подстраиваетесь под заявление Закатилова, как будто мои слова юридически неравноценны его словам. Устное заявление мирошник о нашей якобы драке на улице ничего не значит. Другое дело, если она даст свидетельские показания под роспись. Кстати, разве она говорила, что мы дрались на улице? Это только в заявлении вашего маньяка.

- Он не ма... мой. Ведите себя нормально. Ещё одна такая выходка, и будем вести допрос в другом месте. Проведёте ночь в камере, а утром дадите показания. И без всяких выпендриваний.

- Может быть. Что зарекаться? Но всё же ответьте на вопрос о Мирошник.

- На вопросы будете отвечать вы, а не я.

- Но я всё-таки надеюсь, что сейчас не тридцать седьмой год, и не имеет определяющего значения, кто вперёд подал донос, то есть заявление?

- Перед судом все равны... Садят того, кто совершил преступление, а не на кого вперёд напишут.

- Отлично. Правда, я не стану в свою очередь врать, что той самой доской Закатилов бил меня. Обычно я пользуюсь пустой рукой. Тем более, с таким цыплёнком...

- Итак, поводом для драки послужило?..