Распутин

Едва сдерживаясь, я повышаю голос и резко бросаю ему, что у меня достаточно свидетельств, чтобы держать его судьбу в своих руках!». Закончив угрозами отдать Распутина правосудию, Столыпин предлагает ему, во избежание скандала, вернуться в Покровское и больше никогда не появляться в Санкт-Петербурге.

Загнанный в угол Распутин в очередной раз умоляет царя о милости. Его милуют, но, кажется, скорее из жалости, чем по убеждению. Несмотря на то, что его успокаивает сама царица, он не чувствует себя в безопасности. Столько злости вокруг! Прежде всего ортодоксальные священники, которые чувствуют, что старец угрожает их духовному авторитету. Затем некоторые члены императорской семьи и многочисленные придворные, раздраженные тем, что какой-то мужик способен убедить царя опираться на народ, а не на дворянство. Администрация и полиция усматривают в союзе царя и крестьянина явную опасность для четкого функционирования государственной машины. Наконец, либеральные круги, осчастливленные властью, относят на счет Распутина все недостатки строя. Тучи сгущаются, но старец Григорий убежден в силе своего влияния, чтобы выступить в защиту друзей. Столыпин клянется лишить Илиодора феодального владения в Царицыне и отправить его в другой монастырь. Распутин становится защитником «гонимого» иеромонаха, но терпит неудачу. Следователь, отправленный на место по инициативе царя, возвращается с донесением, Подтверждающим не столько слепую нетерпимость Илиодора, сколько сексуальные подвиги Распутина. Николай И, наконец, признает правоту Столыпина и соглашается, что в общих интересах удалить Распутина на несколько месяцев, дабы унять страсти.

Под напором врагов и по совету друзей Распутин соглашается покинуть столицу и совершить паломничество в Иерусалим. Там по крайней мере, думает он, никто не будет за ним шпионить. А посещение Святой Земли еще более укрепит его репутацию «божьего человека» среди народов «неграмотной России».

5

Чтобы лучше подготовить себя к восприятию святых мест, Распутин отправляется сначала в Киев, в лавру, в священные пещеры, слушает певчих в церкви, избегая, как говорит он, «мирской суеты». Затем направляется в Одессу, откуда пароходом вместе с шестьюстами богомольцами отплывает из России. В море он любуется беспечной игрой волн, так же перетекают его мысли о божественном присутствии во всех проявлениях природы. Своими размышлениями, выспренними и одновременно наивными, он делится в кое-как написанных посланиях к Анне Вырубовой. Может быть, так он надеется, что его не забудут там, во дворце. И действительно, Аня читает дорогие послания поклонницам святого человека, которые их переписывают и благоговейно распространяют в своем окружении. Собрание бессмысленных банальностей, исправленных и переработанных, затейливо оформленное, будет издано в 1916 году под названием «Мои мысли и размышления». Не переставая описывать свое путешествие дорогим «другиням», которых он оставил в Санкт-Петербурге, Распутин в восторге от Константинополя, любуется базиликой Святой Софии, предается размышлениям у престола святого апостола Иоанна и пред мощами святого Ефима. Вновь садится на пароход — Смирна, Родос, Триполи, Бейрут и наконец берег в Яффе, где жил пророк Илия. Ему не терпится увидеть Иерусалим.

Приблизившись к Гробу Господню, он не может сдержать волнения перед «местом, которое является, — пишет он, — выражением всеобщей любви». Его волнение усиливается на Голгофе, в Гефсиманском саду, везде, где Иисус оставил свой след. Он присутствует на службе в честь православной Пасхи. «Пошли, Господи, мне хорошую память, чтобы я никогда не смог забыть этих мгновений! — воскликнул он. — Как бы укрепилась вера любого, останься он здесь всего на несколько месяцев!». Неделей раньше свою Пасху в Иерусалиме отмечали католики. Нетерпимость к другой религии выражается у него в высказывании, что католики менее усердны и веселы во время празднеств, чем верующие православной церкви. «Они совсем не выглядят счастливыми, — утверждает он, — в то время как на наших праздниках ликует все и даже животные. Да! Как уж мы счастливы, православные, и наша вера лучше всех! Лица католиков во время Пасхи угрюмые, вот почему я думаю, что их души по-настоящему не ликуют!». Однако тут же критика в адрес русского духовенства: «Наши епископы все образованные образованные и совершают богослужение с пышным великолепием, но они не просты духом, не простодушны. А народ идет только за простодушными!» Делая такой вывод, он, несомненно, думал о себе самом. В Иерусалиме, еще больше, чем в Санкт-Петербурге убеждаешься, что только смирение спасет христианскую душу. Богу ненавистна гордыня и близко простосердечие. Чтобы быть услышанным Господом, нужно быть как дети. Много знаний вредит вере. Тот, у кого в голове много всякой всячины, не сможет достаточно открыть сердце.