Распутин. Вера, власть и закат Романовых

14 января 1908 года Глуховцев написал предварительный отчет, в котором высказывал сомнения относительно Распутина, в особенности в связи с его поведением с женщинами. Были основания подозревать, что он пользовался своей репутацией Божьего человека и чудотворца. Собрания в его доме напоминали собрания сектантов. Его внешность была странной и походила на внешность хлыстов. Еще более подозрительным было его быстрое обогащение и растущее количество поклонников – даже в Санкт-Петербурге, где самозваный святой пользовался огромной популярностью. В свете этого Глуховцев решил копнуть глубже, побывать в доме Распутина и поговорить с ним и его домашними, в том числе и с приехавшими гостями. Всем гостям было приказано оставаться в Покровском до окончания этого этапа расследования²⁰

.

На следующий день Глуховцев вместе с отцом Петром Остроумовым, деревенским полицейским, старостой и тремя крестьянами прибыл в дом Распутина. Глуховцев положил перед Распутиным свой отчет, чтобы он прочитал и подписал. Распутин подписал документ своим именем: «ГРИГОРИЙ». Ему сообщили, что комиссия прибыла осмотреть его дом и снять показания со всех присутствующих. Этот момент был мучителен для Распутина. Берладская вспоминала: «Григорий страшно испугался, у него было очень страшное лицо. […] Свои все его оправдывали своими показаниями… Григорий боялся и бань, и что его сошлют в тюрьму»²¹

. Сначала члены комиссии осмотрели стены, увешанные иконами, религиозными картинами и фотографиями Распутина с видными служителями Церкви и аристократами. Они осмотрели его полки и шкафы, но не нашли ничего подозрительного. Следующие два дня допрашивали всех домашних, начиная с самого Распутина.

Он сообщил им, что ему сорок два года (в действительности, через неделю ему должно было исполниться тридцать девять), что он женат и является православным. Паломничать он начал пятнадцать лет назад. Сначала он странствовал по Сибири, а в последние годы – по монастырям Петербурга и Киева. Он принимал паломников, проходящих через Покровское. Вместе с ними жили две молодые женщины из Кумаровской волости, Екатерина и Евдокия Печеркины. Женщины помогали по дому за еду и одежду. Евдокия была теткой друга Распутина, Дмитрия Печеркина, а Екатерина – ее сестрой. Распутин не хотел нанимать мужчин, поскольку часто отсутствовал, и ему не нравилось, что в его доме будут посторонние мужчины. Его часто навещали «братья во Христе», Илья Арапов, Николай Распутин и Николай Распопов. Вместе они пели религиозные песнопения и гимны, читали Библию и толковали ее в меру своего разумения. Распутин часто путешествовал по разным монастырям, где навещал знакомых, с которыми обсуждал духовные вопросы. Почти всегда он ездил по настоянию знакомых, которые приглашали его к себе. Да, у него часто бывали гости, обычно друзья, как те дамы, которые жили в его доме сейчас. Они приехали навестить его и его семью и «поучиться любви Божией». Женщин, которых он знал хорошо, Распутин целовал в щеку при встрече и расставании, «из истинной любви». Малознакомых женщин он никогда не целовал. Распутин сказал, что не помнит, чтобы утверждал, что видел Дух Святой, но признался: «Я как человек грешный делаю ошибки, и когда меня останавливает человек совершенный, я исправляюсь». В конце Распутин сказал Глуховцеву, что пятнадцать лет назад перестал есть мясо, а пять лет назад бросил курить и пить, «так как пьяный имел скверный характер»²²

.

Отец Распутина не мог объяснить, почему его сын «ездит постоянно», но думал, что ездит он «молиться Богу». Жена его, Прасковья, добавила, что муж часто ездит «по вызовам высоких особ», а не только по своей воле. Она тоже ездила по России – в 1906 году лечиться, а в ноябре 1907 года повидаться с мужем в Петербурге, где Распутины гостили у Ольги Лохтиной. Что же до Печеркиных, то к ним Распутины относились как к собственным дочерям, с любовью и привязанностью. Единственные собрания – с тремя «родственниками» (Араповым, Распутиным и Распоповым), которые приходят петь, читать Библию и «вести душеспасительные разговоры».

Допросили и гостей Распутина – Ольгу Лохтину, Хионию Берладскую, сестер Соколовых (Екатерину и Елену) и Акилину Лаптинскую. Лохтина стояла на том, что написала в письме 14 июня 1907 года. Сестры Соколовы познакомились с Распутиным в прошлом году по рекомендации Феофана. Екатерина говорила: «При первом разговоре он поражал меня своими ответами, своей простотой и совершенной любовью к людям». Сестры приехали в Покровское, чтобы научиться жить, как Распутин. Берладская призналась, что Распутин целовал ее, но тут же добавила: «Привычку Гр. Еф. приветствовать знакомых женщин лобзанием я не нахожу странной, она естественна, как то у него и заимствовано от наших отцев». Лаптинская подтвердила все, о чем говорили другие женщины, и добавила, что «приветствие при свидании и прощании лобзанием меня нисколько не удивляет, я смотрю на это как на чистое выражение христианской, братской любви, и оно – обыкновенное явление в интеллигентском кругу больших городов».