Рассар

Оставалось только догадываться, что творилось в ставке, когда отец озвучил князьям сумму контрибуции.

– Отец…

– Тамгария? Что ты здесь делаешь?! Пришла проводить меня?

– Нет, я иду с тобой домой. Меня исцелили от заклинания Неназываемого…

– Проклятье!

– Я думала, что тебя, отец, это, наоборот, обрадует…

– А? А! Да! Конечно! Прости меня, дочка… Это я по другому поводу… Ну почему он не мог сделать это еще вчера, до битвы?!

Я на это ничего говорить не стала. А то ведь что мешало ему подождать эти несколько часов?

– Ладно, чего уж теперь… тут, дочка, вот еще какая напасть приключилась…

– Что?

– Твоя помолвка с Сардаром, сыном Гограна, расторгнута.

– Почему? – поинтересовалась я.

Я особо расторжению этого союза не расстроилась: любви между нами нет. Мы и виделись-то всего пару раз. Этот союз, как и водится в правящей верхушке, больше политический. Хотя против Сардара, сына князя Железной горы, я тоже ничего не имела. Но расторжение помолвки – это все же неприятное известие и очень большая редкость среди подгорного народа, ведь слово гнома крепко, как камень. А тут такое…

– Э-э… из-за твоего пребывания в плену у человека.

– И что?

– Ну…

– Они думают, что я порченая?! – взбесилась я. – Так пусть маги проверят!

– Не в этом дело… Мы знаем, что это не так, они это знают, в крайнем случае с помощью магов убедятся, что это не так, но остальным-то ничего не докажешь. Слухи все равно пойдут, а это урон репутации. Не будет же твой будущий муж каждому встречному и поперечному давать удостовериться, что ты не порченая… Это, наверное, скажется на репутации еще сильнее. Устраивать дуэли?

– Ну и демоны с ними!

– Так-то оно так, да только…

– Никто меня в жены брать не захочет, – поняла я. – Ну и пусть. Пойду в жены к какому-нибудь мастеру.

– Боюсь, что даже мастера побрезгуют, – вздохнул отец.

– Значит, в жены к подмастерью! – топнула я ногой в ярости. – Да хоть к ассенизатору!

Ишь какие брезгливые все стали!

– Этого уже я не допущу! Это урон уже моей репутации!

– Значит, останусь девой!

– Нет, девой ты тоже не останешься…

– Это ты сейчас о чем, отец?

– Есть один вариант…

– Отец? Говори и не отводи при этом глаз!

– В общем… я наскоро успел переговорить о твоем замужестве с…

– Ну говори же!

– С Баргом, сыном Ромгнара, князем Изумрудной горы. И предварительное согласие уже получено…

– Что?! Ты хочешь отдать меня за этот поросший мхом валун?! – окончательно взъярилась я. – Он же в двадцать раз старше меня!!! Ему почти четыреста лет! И ты хочешь отдать меня за него?! За этого вонючего борова, у которого в венах течет уже не кровь, а пиво!

– Тамгария!

– Что «Тамгария»!

– Не забывайся! Я твой отец и ответственен за твое будущее!

– Такого будущего мне не надо! Лучше уж остаться старой девой!

– Тамгария!

– А что же, он не опасается за урон своей репутации?

– Нет. Никто не посмеет усомниться в твоей чистоте, если ты выйдешь за князя Изумрудной горы.

– Дескать, потому что уж кто-кто, а он точно бы не стал брать в жены порченную человеком девку?!

– Тамгария…

– Ясно… Только ты забыл назвать мне еще одну причину столь поспешных переговоров… – вздохнула я.

– Какую…

– То, что ты продал меня ему, как какую-то вещь! А еще говорил, что я твоя любимая дочь!

– Тамгария! Как ты можешь…

– Во сколько ты меня оценил, папочка?

– Тамгария!

– Один миллион? Два?!

Отец под моим напором как-то разом сдулся. Значит, действительно продал, и, несмотря на его вид, как у побитой собаки, жалости к нему я не испытывала. Его, конечно, можно понять, из-за этой войны он понес большие финансовые потери, но и я не вещь, пусть даже столь дорогая, чтобы продавать меня, точно… постельную рабыню!!!

– Так сколько?

– Три…

– Лучше я буду восьмой у этого человека, чем разменной монетой!

– Что ты такое говоришь, Тамгария?! – вскинулся отец.

– Что слышал! Я не пойду с тобой домой, я вообще домой не пойду!

Я выскочила из отцовского шатра и побежала назад, в замок.

– Охрана! Схватить ее!

Несколько воинов из личной охраны отца бросились за мной вдогонку, еще пара устремилась наперерез, но задние не успевали – слишком неповоротливы и медлительны в своих доспехах, а что касается тех, что бегут наперерез, то… Я скастовала свое любимое заклинание, выложившись почти полностью, и земля перед ними превратилась в зыбучий песок, в который они и угодили, погрузившись по грудь.

– Одумайся, Тамгария!!! – звучал мне вслед отцовский глас.

– И не подумаю!..

Кирилл, остро понимающий, что победа в сражении не означает победы в войне

– Ты готов? – поинтересовалась у меня Зеленоглазка.

– К чему?

– Как к чему? К первой брачной ночи! – засмеялась Олграна, проявившаяся на месте растаявшей, как мираж, гоблинки.

– С кем?!

– Как это с кем? – удивилась Мягкая Лапа, занявшая место орчанки. – С Иггогоной!

– Это еще кто?

– Как кто? – изумилась Ссашшиллесса, сменившая оборотницу. – Кентавриха!

– Кто?!!

– Кентавриха… – подтвердила Тамгария. – Или ты думал, что на ней только ездить будешь? Или воду возить?

– Да, раз оседлал ее, то, по их обычаям, ты теперь ее муж, – кивнула уже Лития.