Но вернемся к нашему сюжету. После московской катастрофы гитлеровское командование не отказалось от своих замыслов. Воспользовавшись отсутствием второго фронта в Европе, оно предприняло в конце мая 1942 г. большое наступление на юго-западном направлении. Вскоре здесь развернулась грандиозная Сталинградская битва. К августу враг перебросил из Западной Европы новые резервы, сосредоточив на советско-германском фронте 242 дивизии, а к началу ноября — 266 дивизий, из них 179 — немецких. Небезынтересно отметить, что в это же время для боевых действий против западных союзников СССР противником было оставлено в Северной Африке всего 15 дивизий, в том числе только 4 — немецких.
Советские войска достойно выдержали новый суровый экзамен. Под Сталинградом фашистская империя понесла поражение, равного которому не знала история. Здесь, как известно, были окружены и разгромлены 22 вражеские дивизии общей численностью более 330 тыс. человек[500]
.Значение Сталинградской победы, до основания потрясшей нацистскую Германию и ее вооруженные силы, настолько очевидно, что многие западные авторы дали этой победе довольно высокую оценку. Однако наряду с этим в зарубежной историографии уже давно утвердилась и сохраняется до сих пор тенденция так или иначе принизить огромное влияние катастрофы гитлеровцев на берегах Волги на весь последующий ход Второй мировой войны. Она проявляется в стремлении отодвинуть Сталинградскую победу на второй план или в лучшем случае поставить ее в один ряд с военным успехом англо-американских войск у Эль-Аламейна (Египет) и с операциями западных союзников на других второстепенных театрах войны. Так, в уже упомянутой нами «Энциклопедии Второй мировой войны», изданной в США в 1989 г., сражению у Эль-Аламейна авторы посвятили 168 строк, а Сталинградской битве — лишь 93, скромно «умолчав» о ее последствиях и влиянии на ход войны. В вышедшем в русском переводе в 1993 г. военно-историческом словаре Т. Харботла «Битвы мировой истории», переработанном и дополненном английскими военными историками Дж. Брюсом и П. Янгом, говорится, что
Между тем простое сравнение вражеских сил, действовавших под Сталинградом, где противник в ноябре 1942 г. имел 50 отборных дивизий, из них 26 немецких, и у Эль-Аламейна в октябре того же года, где англичанам противостояли только 12 итало-немецких дивизий, из них 4,5 немецких, позволяет еще раз убедиться, какой фронт оказывал решающее влияние на ход и исход вооруженной борьбы против фашистских агрессоров. К этому добавим, что общие потери врага в Сталинградской битве в 30 раз превысили его потери под Эль-Аламейном.
Именно выдающаяся победа советских Вооруженных сил на берегах Волги ознаменовала начало коренного перелома не только в Великой Отечественной, но и во всей Второй мировой войне.
Летом 1943 г. в битве под Курском Красная Армия ликвидировала последнюю попытку гитлеровской Германии изменить ход войны в свою пользу. В районе Курской дуги согласно плану операции «Цитадель» противник сосредоточил три армии, включавшие в себя до 70 дивизий.
Поражение под Курском явилось закатом для немецко-фашистской армии. Вражеская группировка была здесь более мощной, чем при наступлении гитлеровцев на Сталинград. Курская битва и летне-осеннее наступление Красной Армии 1943 г. завершили коренной перелом в ходе Второй мировой войны в пользу антигитлеровской коалиции. Под Москвой, Сталинградом, Курском и на Днепре противник понес несравнимо большие потери, чем во всех сражениях с нашими западными союзниками в течение всей Второй мировой войны.
Осуществляя мощное наступление, Вооруженные силы СССР в 1944 г. одержали новые крупные победы. Только в первой половине этого года советские войска разгромили более половины частей и соединений противника, действовавших на Восточном фронте.