Рассказ о самом главном

Капли - за тысячу верст. Горячей щекой, губами - Куковеров слышит всю ее - и ее спутанные, соскочившие слова:

- Когда он обыскивал меня - мне показалось... Я подумала, что я могла бы и это - да, могла! Я хочу, чтобы ты - ты... Я хочу, чтобы ты оставил во мне себя, чтобы... Нет-нет-нет, это совсем не потому, что я думаю, что завтра... нет! Я же говорю: он сказал мне - я же говорю! Но разве нужно, чтобы всю жизнь вместе есть и ходить гулять? Ведь самое главное, чтобы... Ну, милый!

Капли о камень, огромные в тишине. И огромно, легко, как Земля Куковеров вдруг понимает все. И понимает: да, так, это нужно; и понимает: смерти нет.

Идет к двери, прислушивается, накидывает крючок. Запоминается навеки до завтра: под крючком на дереве полукруг - это прочертил крючок, качаясь часы, годы, века. И еще: окно уже побледнело, черный крест рамы, тучи, какой-то громадный, далекий - круглый гул все ближе.

Сквозь миллионоверстные воздушные льды, кружась все неистовей, со свистом мчится звезда - чтобы сгореть, сжечь - все ближе. И там - трое последних. Освещенные новым, красным, последним светом - они, не считая, жадно пьют оставшийся воздух, пьянеют, дышат так, как здесь, на звезде дышали люди давно, тысячи кругов назад. О, один раз в жизни - не думая, без счету - телом, ртом, грудью!

Мужчина и женщина обнялись тесно: двое - одно. И та, старшая, Мать над ними, над всеми. В красное зарево неба врезан ее профиль, брови и губы крепко сжаты, она мраморна, как судьба, чуть согнуты под какой-то тяжестью плечи, стоит, ждет. И вот - пол под ногами вздымается, как живое тело, залитые красным, прорезываются трещины в тысячелетних стенах, звон стеклянных брызг - Тишина. В пустынях острые зубчатые тени опрокинутых скал. Зажженные алыми искрами ледяные глыбы стекла, под ними - как сквозь лед на дне - темные груды машин, книг, тел, три мгновенно замерзших, тесно друг к другу, трупа.

В тишине - капли о камень, от капли до капли - века, секунды. В какую-то назначенную секунду - вдруг рушатся тучи вниз, на ослепительно-белом - переплет рамы черным крестом, молнии - столбами, сверху - камни, грохот, огонь.

Из ворочающихся, как медведи, встающих на дыбы изб - выскакивают келбуйские, орловские, и все бегут куда-то, падают в горячие трещины. Земля раскрывает свои недра все шире - еще - всю себя - чтобы зачать, чтобы в багровом свете - новые, огненные существа, и потом в белом теплом тумане еще новые, цветоподобные, только тонким стеблем привязанные к новой Земле, а когда созреют эти человечьи цветы.

1923