Расскажи мне, как живешь

В этот момент лошадь встает на дыбы, и под угрозой двух огромных передних копыт все в парикмахерской кидаются в укрытия.

Когда Мансур и лошадь выдворены, Макс возвращается, чтобы закончить стрижку, и откладывает все, что он хочет сказать Мансуру, до другого случая.

По приглашению французского Commandant мы идем в бараки, где нас ждет чудесный ленч и избранное общество. Приглашаем кое-кого из французских офицеров навестить нас и возвращаемся в «Хэродс», посмотреть, какую еще экономию учинил Михель. Похоже, что собирается дождь, и мы решаем двигаться домой немедленно.

Лошадь куплена, и Мансур умоляет разрешить ему ехать домой верхом на ней.

Макс говорит, что тогда он не доберется до дома никогда.

Я отвечаю, что это великолепная идея, и, пожалуйста, разреши Мансуру ехать домой верхом.

«У тебя же будет все так болеть, что ты не сможешь шевелиться», – говорит Макс.

Мансур говорит, что у него ничего никогда не болит от езды на лошади.

Мы договариваемся, что Мансур вернется на лошади на следующий день. Почта на день опаздывает, и он сможет захватить ее.

Идет дождь, когда мы едем обратно (как всегда в сопровождении неудобно связанных куриц и обтрепанного вида человеческих существ). Нас заносит самым фантастическим образом, но мы успеваем добраться до дома до того, как дорога становится непроезжей.

Полковник только что вернулся с Брака, у него опять была масса проблем с летучими мышами. Ему вполне удавалось заманивать их в таз с водой с помощью электрического фонарика, но так как он был занят этим всю ночь, то поспать ему не удалось. Мы холодно заявляем, что мы ни разу не видели никаких летучих мышей!

* * *

Среди наших рабочих есть один, который умеет читать и писать! Его зовут Юсуф Хассан и он один из самых больших лентяев на раскопе. Мне ни разу не удалось прийти на городище и застать Юсуфа Хассана действительно работающим. Всегда он или только что кончил копать свой участок, или как раз собирается начать, или остановился закурить сигарету. Он, в общем, гордится своей грамотностью и однажды развлекается и развлекает друзей тем, что пишет на пустой пачке от сигарет: «Салех Бирро утонул в Джаг-джаге». Все получают массу удовольствия от этого образца эрудиции и остроумия!

Эту пустую пачку вместе с пустым мешком от хлеба случайно запихивают в мешок от муки, а этот мешок в свое время возвращается туда, откуда взялся – в деревню Ханзир. Здесь кто-то замечает надпись. Ее несут к ученому человеку; он читает ее. Тотчас же эта весть посылается в деревню Гермайир, родину Салеха Бирро. Результат: в следующую среду на телле Браке появляется огромная траурная кавалькада – мужчины, рыдающие женщины, воющие дети.

«Увы! Увы! – кричат они. – Салех Бирро, наш дорогой, утонул в Джаг-джаге! Мы пришли за его телом!»

Первое, что они тут видят, это Салех Бирро, который весело копает порученную ему яму, сплевывая в нее. Недоумение, объяснения, и тотчас, обезумев от ярости, Салех Бирро пытается своей киркой вышибить мозги Юсуфу Хассану. С каждой стороны подключается по другу, подходит Полковник, приказывает им прекратить (тщетная надежда) и пытается понять, в чем дело.

Затем Макс проводит судебное разбирательство и выносит приговор.

Салех Бирро уволен на один день: а) за драку, б) за то, что не прекратил ее, когда ему велели. Юсуфу Хассану приказано пойти пешком в Гермайир (сорок километров) и там все объяснить и извиниться за свою на редкость неудачную идею. Кроме того, он оштрафован в размере двухдневной платы.

А истинная мораль состоит в том, говорит позже Макс в своем собственном избранном кругу, какая исключительно опасная вещь умение читать и писать!

* * *

Мансур, после того как из-за погоды он был вынужден три дня оставаться в Камышлы, внезапно появляется верхом, скорее мертвый, чем живой. Мало того что он не держится на ногах, у него еще дополнительное горе: в Камышлы он купил большую и чудесную рыбу, а за время вынужденного ожидания она у него испортилась. По какой-то непонятной причине он ее привез с собой! Ее торопливо закапывают, а Мансур, стеная, удаляется в постель, и три дня его не видно. А мы тем временем с огромным удовольствием пользуемся услугами разумного Субри!

Наконец происходит экскурсия на Кокаб. Ферхид, с еще более со-средоточеным видом, чем обычно, вызывается быть гидом, так как он «знает местность». Мы переправляемся через Джаг-джаг по очень ненадежного вида мосту и отдаемся под предводительство печального Ферхида.

Если не считать того, что Ферхид чуть не умер по дороге от беспокойства, то все проходит очень неплохо. Кокаб все время виден, что очень облегчает дело, но каменистая почва, через которую лежит наш путь, просто ужасна, особенно когда мы приближаемся к этому потухшему вулкану.