Читаем Рассказы полностью

Род заметил в снегу отпечатки чьих-то лап, похожие на след собаки.

– Три волка! – продолжал объяснять индеец; ликованию его не было границ. – Выйти сегодня рано из берлоги. Уйти греться куда-нибудь на солнце, на горы.

Теперь они шли волчьей тропой. Вскоре они наткнулись на кости кролика. К волчьим следам примешивались следы лисицы. Мукоки поставил еще одну западню. Затем пошли следы кошки-рыболова, и индеец снова устроил капкан.

Следы оленей и карибу перекрещивались в различных направлениях, но Мукоки не обращал на них никакого внимания.

Вскоре присоединились к прежним следам и следы четвертого полка, потом пятого, образовалась целая шайка. Через полчаса новая волчья тропа пересекла под прямым углом ту, по которой шли наши охотники. Обе тропы слипались вместе и спускались в долину и ее леса. Мукоки трясся от радости.

– Множество волков! – воскликнул он. – Здесь, там, всюду. Хорошее место для ночной охоты.

Скалистый хребет стал снижаться, опускаться в долину, где змейкой извивался замерзший ручей.

Признаков зверя становилось все больше и больше, от этого сильнее билось сердце Рода и волновалась кровь. Местами снег был буквально сметен копытами оленей.

Звериные тропы разбегались во все стороны, и клочья шерсти висели на маленьких соснах, о которые терлись животные.

Мукоки скользил по снегу как-то странно, точно не касаясь земли. Даже ветви кустарника бесшумно склонились при его приходе, а когда Род случайно наступил своей лыжей на сухую ветку, старый индеец поднял руку к небу в знак своего возмущения и ужаса.

Внезапная остановка Мукоки и знак по адресу Рода, последовавший за ней, известили юношу, что дичь на примете. Индеец насторожился, весь пригнулся и, когда Род подошел к нему, передал ему свое ружье. Потом губы его почти беззвучно выдавили только одно слово:

– Стрелять!

Род нервной рукой схватил ружье. Задрожал от волнения. На расстоянии какой-нибудь сотни ярдов он увидел великолепную лань-самца. Лань щипала ветки орешника, на которых висели полузасохшие листья, пощаженные зимой. Несколько дальше виднелись две самки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды – липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа – очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» – новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ханс Фаллада

Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века
Новая Атлантида
Новая Атлантида

Утопия – это жанр художественной литературы, описывающий модель идеального общества. Впервые само слова «утопия» употребил английский мыслитель XV века Томас Мор. Книга, которую Вы держите в руках, содержит три величайших в истории литературы утопии.«Новая Атлантида» – утопическое произведение ученого и философа, основоположника эмпиризма Ф. Бэкона«Государства и Империи Луны» – легендарная утопия родоначальника научной фантастики, философа и ученого Савиньена Сирано де Бержерака.«История севарамбов» – первая открыто антирелигиозная утопия французского мыслителя Дени Вераса. Текст книги был настолько правдоподобен, что редактор газеты «Journal des Sçavans» в рецензии 1678 года так и не смог понять, истинное это описание или успешная мистификация.Три увлекательных путешествия в идеальный мир, три ответа на вопрос о том, как создать идеальное общество!В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Дени Верас , Сирано Де Бержерак , Фрэнсис Бэкон

Зарубежная классическая проза