Читаем Рассказы полностью

— О, вы ведь еще посидите, мистер Браун? Через минуту чай будет готов. Выпейте с нами чаю.

А если вы начинаете извиняться, она подвергает вас допросу, когда именно у вас эта встреча. Их часы спешат на двадцать минут, и у вас еще уйма времени, — и в конце концов вы вынуждены сдаться. Но вас здорово подбадривает выражение той стороны лица Тома, которая обращена к вам, — похоже что он подмигивает вам, да к тому же как будто случайно толкает вас ногой. Итак, вы остаетесь.

Одна из женщин говорит:

— Садитесь вот тут, мистер Браун.

Вы занимаете ваше место за столом, и обмен любезностями продолжается. Вы должны держать как положено нож и вилку и следить за своими манерами, и когда хозяйка спрашивает: «Вам с молоком и с сахаром, мистер Браун?» — вам приходится отвечать: «Да, пожалуйста, мисс Смит… благодарю вас… о довольно, довольно, мисс Смит». А когда женщины начинают настаивать, чтобы вы взяли чего-нибудь еще, вам приходится твердить без передышки: «Не могу, благодарю вас, мисс Смит; нет, благодарю вас, мисс Смит, я, право же, не могу, я уже совсем сыт, благодарю вас, — я сегодня очень поздно обедал» — и плести тому подобную чепуху. Да ко всему еще вам совсем не хочется есть. Вы вспоминаете золотые деньки ваших странствий, когда вы с Томом усаживались, бывало, в полдень в тени деревьев на свои дорожные мешки и с помощью складных ножей уплетали холодное мясо и лепешки, запивая их по очереди из помятого, дырявого чайника.

После чая вам приходится чинно сидеть, внимательно выслушивая сетования хозяйки, и выражать ей сочувствие, а драгоценные минуты бегут, и вам не терпится поскорее уйти с Томом и заглянуть в некий хорошо знакомый вам ресторанчик, где вы знаете кое-кого из девочек.

И может случиться, что старуха проникнется к вам доверием и, воспользовавшись случаем, поведает вам, каким хорошим и степенным человеком стал Том с тех пор, как он бросил пить, стал членом общества трезвости (или союза христианской молодежи) и перестал кутить по ночам.

После этого вам становится совсем не по себе, вы еще больше чувствуете свое одиночество, и вам жаль, что вы зря потратили столько времени. Но заметив, что Том надевает чистый воротничок и приводит себя в порядок, вы снова оживаете; однако, когда вы совсем уже собрались и спрашиваете Тома, не проводит ли он вас немного, он отвечает, что да, но таким равнодушным, таким безразличным тоном, что вы едва не взрываетесь.

Наконец, пообещав заглянуть еще раз, в случае «если вы, мистер Браун, окажетесь поблизости» и «не забудете нас», и поблагодарив хозяек за то, что «они всегда будут рады вас видеть», и заверив их, что вы очень приятно провели вечер и страшно сожалеете, что не можете остаться дольше, вы удаляетесь в сопровождении Тома.

Разговор налаживается не сразу. Вы заворачиваете за угол, проходите еще немного, а на языке все вертятся избитые слова вроде: «Ну как ты. Том, поживал все это время?» — «Да ничего, хорошо. А ты?» — И тому подобное.

Но очень скоро, быть может в ту самую минуту, когда вы уже готовы рискнуть, несмотря на общество трезвости, и предложить Тому пропустить по рюмочке, он, оглянувшись по сторонам, толкает вас локтем и, шепнув: «Давай сюда», проскальзывает в дверь какого-то кабачка.

«Что ты будешь пить. Том?» — «А ты, Джо?» — «Да то же, что и ты». — «Ладно, за твое здоровье, дружище». — «И за твое тоже». Выпив, вы смотрите поверх стакана на Тома. На лице Тома расплывается его прежняя улыбка, и вы так рады ей, — да вы бы и через сто лет не забыли этой улыбки. Потом что-то вдруг смешит его — быть может, выражение вашего лица или старые воспоминания, — Том опускает стакан на стойку и принимается хохотать. Вы тоже хохочете. Что может сравниться с улыбкой, которой обмениваются за стаканом вина старые друзья, встретившись после многих лет разлуки. Она так красноречива, — ведь ее порождают воспоминания.

— Еще по одной, что ли? А ты помнишь? Помнишь ты? — И все сразу воскресает. Том ну ни капельки не изменился; он все тот же добродушный, веселый идиот, каким был всегда. Старые времена вернулись. Пропустив еще два-три стаканчика, Том говорит: — Совсем как встарь!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зараза
Зараза

Меня зовут Андрей Гагарин — позывной «Космос».Моя младшая сестра — журналистка, она верит в правду, сует нос в чужие дела и не знает, когда вовремя остановиться. Она пропала без вести во время командировки в Сьерра-Леоне, где в очередной раз вспыхнула какая-то эпидемия.Под видом помощника популярного блогера я пробрался на последний гуманитарный рейс МЧС, чтобы пройти путем сестры, найти ее и вернуть домой.Мне не привыкать участвовать в боевых спасательных операциях, а ковид или какая другая зараза меня не остановит, но я даже предположить не мог, что попаду в эпицентр самого настоящего зомбиапокалипсиса. А против меня будут не только зомби, но и обезумевшие мародеры, туземные колдуны и мощь огромной корпорации, скрывающей свои тайны.

Алексей Филиппов , Евгений Александрович Гарцевич , Наталья Александровна Пашова , Сергей Тютюнник , Софья Владимировна Рыбкина

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Современная проза
iPhuck 10
iPhuck 10

Порфирий Петрович – литературно-полицейский алгоритм. Он расследует преступления и одновременно пишет об этом детективные романы, зарабатывая средства для Полицейского Управления.Маруха Чо – искусствовед с большими деньгами и баба с яйцами по официальному гендеру. Ее специальность – так называемый «гипс», искусство первой четверти XXI века. Ей нужен помощник для анализа рынка. Им становится взятый в аренду Порфирий.«iPhuck 10» – самый дорогой любовный гаджет на рынке и одновременно самый знаменитый из 244 детективов Порфирия Петровича. Это настоящий шедевр алгоритмической полицейской прозы конца века – энциклопедический роман о будущем любви, искусства и всего остального.#cybersex, #gadgets, #искусственныйИнтеллект, #современноеИскусство, #детектив, #genderStudies, #триллер, #кудаВсеКатится, #содержитНецензурнуюБрань, #makinMovies, #тыПолюбитьЗаставилаСебяЧтобыПлеснутьМнеВДушуЧернымЯдом, #résistanceСодержится ненормативная лексика

Виктор Олегович Пелевин

Современная русская и зарубежная проза