Рассказы

Richard Laymon. "Madman Stan", 1989

Экран телевизора внезапно погас.

Сидящий перед ним на полу Билли раскрыл рот и обернулся. Агнес, сидя на диване с пультом дистанционного управления в вытянутой руке, улыбнулась ему.

— Эй, так нечестно, — сказал он, — передача ещё не закончилась.

— Детское время вышло, — ответила она, — пора баиньки.

Билли посмотрел на Рича, ища поддержки. Руки мальчика лежали на полах клетчатого халата. Он нахмурился:

— По субботам нам разрешают сидеть до одиннадцати, — сказал он женщине, — а сейчас нет ещё даже десяти.

Билли кивнул, гордый за старшего брата.

— В вашем возрасте все дети должны в это время отправляться в кровать, — сказала Агнес.

— Я считаю, — сказал Рич, — что это всё глупости.

Агнес улыбнулась ему:

— Хочешь сказать, что ты уже большой?

— Нет, не хочу. Но всё равно мама с папой разрешают нам сидеть допоздна. И Линда тоже.

— Ну, Линды здесь нет, она на свидании, — сказала Агнес своим слащавым противным голосом, — и честно говоря, я уже устала слышать об этой дурынде.

— Линда не дурында, — сказал Билли; он набрался мужества у брата и был полон решимости достойно ответить старой карге. — Она гораздо лучше вас. Вы даже её не знаете, чтобы так говорить.

Агнес посмотрела на часы:

— Итак, дети, я уже начинаю терять терпение. Вы должны немедленно отправляться в постель.

— Всё-таки вы действительно хреновая няня, — сказал Рич.

— Что ж, дорогой, спасибо на добром слове. А в ответ я тебе скажу, что ты — хреновый ребёнок.

Кровь бросилась Ричу в лицо. Он встал:

— Ладно, Билли, пошли отсюда.

— Ага, — сказал Билли и поднялся на ноги.

— Только не уходите такие расстроенные, — сказала Агнес, хохотнув.

Они направились к двери, обмениваясь взглядами. Рич выглядел подавленным.

— Эй, вы меня не поняли, — сказала им Агнес, — вернитесь-ка. У меня есть небольшой сюрприз для вас. Что-то, что поднимет вам настроение.

Они повернулись к ней:

— Что? — спросил Рич.

В очках Агнес отражался свет лампы. Упитанное лицо расплылось в усмешке.

— Сказка на ночь. Очень страшная.

Билли почувствовал трепет где-то в глубине живота.

Он посмотрел на Рича. Рич посмотрел на него.

— Уверена, что ваша любимая Линда никогда не рассказывала вам жутких историй.

— Рассказывала и не раз, — сказал Рич и Билли кивнул, подтверждая его слова.

— Но не думаю, что они были такими же жуткими, как моя.

И то верно, — подумал Билли.

Линда была прикольная, но её страшилки были слишком добрые. Билли думал, что даже он сам с лёгкостью сочинит страшилку покруче Линдиных.

— Так что, хотите послушать?

— Конечно, — выпалил Билли.

Рич пожал плечами:

— Я тоже хотел бы послушать.

— А можно?… — начал было Билли, но вдруг запнулся.

— Можно ли что? — спросила Агнес.

— Ничего, — пробормотал он.

Билли хотел попросить выключить свет. Они всегда так делали, когда Линда рассказывала истории. Сидели в тёмной гостиной на диване: он, Рич и Линда посередине, и даже если её истории и не были страшными, всё равно это было очень здорово. Она всегда обнимала их и даже зимой казалось, что её руки пахнут маслом для загара.

— Может, погасим свет? — предложила Агнес.

Рич покачал головой:

— Билли боится темноты.

Каков враль, — подумал Билли, но кивнул и притворился, будто так и есть.

Он не боялся темноты. Ну, обычно. Но оставаться в тёмной комнате с Агнес ему совершенно не хотелось.

— Ну ладно, тогда свет мы оставляем, — сказала Агнес и похлопала ладонью по дивану, приглашая их сесть.

Билли сделал вид, что не заметил этого жеста и сел на ковёр напротив неё, скрестив ноги. Рич пристроился рядом.

Агнес покачала головой и тихо засмеялась, отчего её щёки задрожали:

— Ты ведь не боишься меня, верно?

— Угу.

Это было правдой. Он не боялся Агнес. Ну, в целом. Но мысль о том, чтобы сидеть рядом с ней на диване казалась ему отвратительной. Мало того, что она толстая и гадкая тётка, так ещё и пахнет какой-то кислятиной, словно заплесневелая мочалка, слишком долго гнившая в сыром уголке.

Он наверное в зиллионный раз пожалел, что у Линды свидание. Вот уж с кем он бы с удовольствием посидел рядышком.

— Мы всегда сидим так, — снова солгал Рич.

— Не больно-то и хотелось, — сказала она, — чтобы вы, мои дорогие, сидели рядом со мной.

— Вы будете рассказывать историю? — спросил Рич.

В его голосе одновременно проскальзывали нотки решимости и нетерпения.

— А вы уже готовы слушать? Может, для начала лучше сходите пи-пи?

— Отольём попозжей, — ответил Рич.

Билли чуть не расхохотался, но вовремя сдержался. Он не хотел выводить Агнес из себя — ещё чего доброго откажется рассказывать историю.

Женщина облокотилась на спинку дивана, а затем, тихонько хмыкнув, скрестила ноги и подняла их на подушку. Билли удивляло, как она вообще может поднимать их — такие они были толстющие. Вдобавок, он не мог понять, почему её розовые спортивные штаны до сих пор не треснули по швам. Их распирало так, что они, казалось, вот-вот лопнут и освободившая плоть Агнес расползётся по дивану.