Рассказы (binoniq)

Березина выпихивают из кучки посетителей, но он успевает с удивлением узнать, что мех на шапке меняется раз в двадцать лет.

Они поднимаются на другой этаж, люди толкают Березина, и он слышит бубнящий голос следующей казённой дамы: «Золоченая курительница, предназначенная для благовонных курений в дворцовых покоях, десять рассольников-вазочек с фигурой Венеры; превосходной работы олень на золоченом основании, кубок в виде дыни, на тарелке, окружённой плодами”…

— Вот серебряная гора гамбургского посольского дара, — говорит экскурсовод, — в прошлом году у нас её уже пытались украсть.

Она выразительно смотрит на Березина.

Когда экскурсанты начинают спускаться, старик, отдыхающий на стуле, хватает Березина за рукав и говорит:

— Гляди, парень, не тронь чужого!

Внезапно к Березину подходит его друг:

— Знаешь, что: я тут схожу, позвоню, а ты веди себя здесь прилично.

И друг исчезает.

Березин оглядывается вокруг. Дремлют кареты, опустив оглобли. На одном из сидений принца гольштинского Фридриха Карла, под живописной резьбой, спит караульная старушка.

Задумчивый милиционер, встав на стул, рисует на пыльном окне неприличное слово.

Березин снова оглядывается и тихо открывает витрину. Он достает шапку Мономаха и, внимательно осмотрев, надевает на голову. Березин спускается по лестнице, распевая в полголоса «Белая армия, чёрный барон…» и «Мчится тройка почтовая».

Проходя через гардероб, он вежливо приподымает шапку, прощаясь с гардеробщицей, и растворяется в начинающемся дождливом дне.

III

У Березина есть ещё один друг. Они вместе учились, потом этот друг был отчислен, работал, служил, а решил круто поменять свою жизнь. Теперь он справедливо решил, что самый интересный предмет для изучения — это человек. В глазах у него появился странный блеск, и с ним тут же познакомились две американки. Насели, так сказать — он и крякнуть не успел, как договорились о встрече. Немного испугавшись, он решил позвать и Березина.

И вот, размахивая руками, они перемещаются по Москве с двумя иностранками — блондинкой и брюнеткой. У одной на груди надпись «Perestroyka», а у другой — герб Советского Союза. Герб странно деформируется на арбузной груди, а вот главное слово дружбы и взаимопонимания читается практически нормально.

Гостьи знакомятся с ненавязчивым русским сервисом, а Березин — с сервисом «Интуриста». Он разглядывает вышибалу в «Национале», предлагающего посадить их за четвертной с носа, пьяных кооперативных подруг и пьяных же негров. Березин ковыряет американо-советское пирожное, а блондинка пытается завязать с ним разговор о русской истории. Брюнетка её поддерживает и хочет узнать, действительно ли Екатерина Великая была задавлена конём в процессе совокупления.

Молодой американец подсаживается к Березину и заводит разговор о мировых катаклизмах. Когда тот сбегает в туалет, американец переспрашивает у березинского друга фамилию Березина и записывает её в книжечку.

Друзья скитаются по домам и скверам, кухням и подъездам. На их пути обнаруживается и швед, что раскладывает на столе пасьянс из пятидесяти фотографий женщин, которые оставили след в его жизни. Девушки уже неясной паспортной принадлежности по очереди выскакивают в коридор к своим сумкам и, погрузив туда голову, чавкают какими-то медикаментами…

Что-то страшное сгущается над Березиным. Иностранцы тянут к нему удлиняющиеся руки, норовят оторвать пуговицы от рубашки. Он понимает, что мир его рушится — нет, всё неподвижно ещё, нерушимы стены Кремля, и ярко горят в рассветной тишине рубиновые звёзды. Но что-то стронулось, прошла стоматологическая трещина, и мир его обречён.

Чёткий и строгий мир его жизни обречён, он истоптан девичьими кроссовками, обёрнут невиданными узкими трусами, надет на него вонючий банановый презерватив, и нет уже спасения.

Спать бессмысленно, утренний холод набил рты, а дома оставаться невозможно. Поэтому Березин уезжает к себе на дачу — туда, где живёт понятный ему народ — ответственный комсомольский работник, дембель, спортсменка, студентка, тунеядец-музыкант и две набоковские школьницы, круглосуточно играющие в бадминтон с человеком по фамилии Фунтов. Березин иногда приходит к ним на огонёк и сидит, как патриарх, в окружении молодёжи. Со стороны он похож на освободителя Востока Федора Сухова во время посещения гарема.

Что бы там ни было, он любит своих соседей.

Ни один из них не видел живого иностранца.

И вот он едет туда в электричке, бережно прижимая велосипед коленом, чтобы промчаться последним летним ветром от станции к дачам, забывая случайные встречи.

сентябрь 1989

Прогулки по улице «Новый быт»