Рассказы из сборника «Приключения Пита Мэнкса»

Пока я шел, развалины стали меняться. Все еще валялись красные обломки, но появились и остатки других строений, созданных, как мне показалось, совершенно иной культурой.

Синих деревьев становилось все больше. Их обвивали покрытые листвой виноградные лозы шафранового цвета, превращая каждое странное дерево в хижину, отгороженную от мира решеткой лозы. Когда я проходил мимо одной такой хижины, то услышал внутри странные щелчки, словно там где–то приглушенно печатал на пишущей машинке. Внезапно сбоку я заметил движение и повернулся, рука непроизвольно легла на пояс, где был пистолет.

Нечто вышло из дерева–хижины и остановилось, наблюдая за мной. Точнее, я почувствовал, что оно наблюдает, хотя у него не было глаз!

Это был шар из какого–то пластика, сверкающий всеми цветами радуги. И я как–то почувствовал в нем ужасно человеческую настороженность и нерешительность. Шар был фута четыре в диаметре и стоял на трех упругих щупальцах цвета слоновой кости, а по диаметру его окаймляли длинные, как хлысты, реснички — его талия, подумал я.

Шар глядел на меня, слепой и таинственный. Разноцветные пятна ползали по его поверхности. Затем оно двинулось на своих щупальцах вперед странными скользящими движениями. Я отступил и выхватил пистолет.

— Стой! — резко сказал я. — Стой!

Он остановился, словно понял мои слова или угрожающие жесты. Реснички вокруг его сферического тела заколебались. Краски вспыхнули еще ярче. Я не мог избавиться от странной уверенности, что так он пытается общаться со мной.

Затем он опять целеустремленно двинулся вперед. Весь напряженный, я отошел, не переставая целиться в него из пистолета. Когда мой палец напрягся на спусковом крючке, Нечто остановилось.

Я начал отступать, но существо не последовало за мной. Когда я отошел ярдов на пятьдесят, оно вернулось и скрылось в дереве–хижине. После этого я с опаской смотрел на деревья, проходя мимо них, но никого больше не было видно.

Ученые вечно пытаются опираться на свою так называемую логику. Пока я шел, то пытался рационализировать это существо, объяснить его в свете современных знаний. Бесспорно, что оно было живое. И одновременно оно не состояло из протоплазмы. Растение–мутант? Возможно. Но эта теория не удовлетворяла меня, потому что Нечто явно обладало разумом, хотя мне была непонятна природа этого разума.

И есть еще семь туземок, напомнил я себе. Моя задача состоит в том, чтобы найти их как можно быстрее.

И я действительно нашел их. По крайней мере, шестерых. Они сидели рядком на синем мхе, лицом к красному каменному обломку и спиной ко мне. Приблизившись, я заметил, что они неподвижны, как бронзовые статуи, и так же тверды.

Я подошел к ним с каким–то странным волнением. Странно, что сидящие в ряд шесть туземок заставили меня так волноваться. Они по–прежнему не шевелились, и я уж подумал, что они мертвы…

Но мертвыми они не были. Хотя не были и живыми.

Я тронул одну за голое плечо и почувствовал, какое оно холодное, а девушка, казалось, даже не ощутила моего прикосновения. Я развернул ее лицом к себе и увидел ее черные, пустые глаза, уставившиеся куда–то вдаль. Губы ее были крепко сжатыми и сухими. Зрачки глаз расширены, словно она была под воздействием наркотика.

Она сидела в индейской манере со скрещенными ногами. Когда я попытался поставить ее на ноги, она упала в мох, не прилагая усилий, чтобы устоять, пару мгновений полежала, затем медленно, какими–то кукольными движениями, вернулась в свое прежнее положение, с пустым взглядом, уставившимся куда–то в пространство.

Я осмотрел других. Все они были одинаковы. У меня сложилось впечатление, что их сознание пребывает где–то в других местах. Разумеется, это было слишком уж фантастическое предположение. Но ни один врач бы не понял, что с ними происходит. Было лишь ясно, что это связано с психикой.

Я вернулся к первой девушке и хлопнул ее по щеке.

— Проснись! — приказал я ей. — Ты должна мне подчиняться! Проснись!..

Но она не выказала ни малейших признаков, что видит меня. Я зажег спичку, и ее глаза уставились на пламя, но зрачки никак не среагировали.

Меня пробрала дрожь. И вдруг я почувствовал позади какое–то движение. Я повернулся.

По синему мху ко мне шла седьмая индианка.

— Миранда! — позвал я. — Ты меня слышишь?

Ее имя мне сообщил Фра Рафаэль. Я видел, что ноги ее босы, и отметил на них белые пятна обморожений, но казалось, она не чувствовала боли.

И внезапно я понял, что она не просто индианка. В моей душе что–то сжалось от инстинктивного отвращения, а по коже побежали мурашки. Руки у меня задрожали так, что было трудно достать пистолет из кобуры.

Ко мне медленно шла молодая туземка с бесстрастным лицом и черными глазами, уставившимися в пустоту. И все же, в отличие от шестерых остальных девушек, сидящих позади меня, она не походила на обычную индианку. Я мог бы сравнить ее с лампой, в которой пылало горячее пламя. А остальные были лампами мертвыми, незажженными.