Рассказы народного следователя

– А ты не лайся, а сказывай делом. Мелет несуразное, да еще лается! Тебя сюда не затем посадили, чтоб измываться… А то еще лыбится!

– Тебе б так лыбиться, когда шашкой полоснут! Вот тип! Что мне с тобой цирлихи-манирлихи разводить? В ресторан сводить, кофий пить для приятного разговору? Так и так-де, уважаемый полицмейстер, пейте кофий и жрите котлеты, а после, сделайте милость, осчастливьте: вступите добровольно в Красную Армию… Мол, она, доблестная Красная Армия, никак не может без вашей стоеросовой особы обойтись!..

И матрос снова завернул в бога, в боженят, в царя и в царицу и в наследника цесаревича.

– А возьмут? Так ведь я…

Матрос развеселился и стал смеяться. Теперь не только разрубленным ртом смеялся – глазами.

– Вот адик! Это у нас так идиотов звали. Для приличия. Эй! Ты мне… тут палубу не соли! Соленого-то в моей жизни, браток, полный трюм… Ладно. Значит, на фронт?..

– Пиши… Може, я орден заработаю…

– Может, орден, а может, и пулю схлопочешь… На фронте – совсем запросто.

Афоньку увели, а следователь Андреев погрузился в чтение одного удивительного документа.

ОБРАЩЕНИЕ СИБРЕВКОМА К УЧАСТНИКАМ ВООРУЖЕННЫХ ВЫСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

ВСЕМУ КРЕСТЬЯНСКОМУ НАСЕЛЕНИЮ СИБИРИ!

…Разбитые в открытом бою сторонники буржуазии, обломки прежних господ скрылись по сельским местностям. Бывшие колчаковцы, бывшие палачи и вешатели, пользуясь слабостью Советской власти на местах, повели свою гнусную работу в крестьянстве и стали подбивать крестьян на восстание против Советской власти. Они прикидывались сторонниками крестьянского права, они лгали на коммунистов, обманывали крестьянство, обе

щая ему легкую победу…

…Сибирский революционный комитет верит, что огромное большинство в этих отрядах все же честные крестьяне…

Сибирский революционный комитет ПРИКАЗЫВАЕТ:

1. Всем… участникам восстаний против Советской власти явиться в военные комиссариаты и заявить о своем желании искупить вину отправкой на фронт.

2. Уездным военным комиссариатам немедленно зачислять таковых в ряды Красной Армии, обеспечив, как самим явившимся, так и их семьям, все виды довольствия и социального обеспечения нара

вне со всеми красноармейцами.

Всем ревтрибуналам, народным судьям и другим судебным и судебно-следственным органам, где возбуждены дела по обвинению явившихся лиц в восстании против Советской власти, – дела прекратить.

СИБИРСКИЙ РЕВОЛЮЦИОННЫЙ КОМИТЕТ

Весь день, пока помощники выкраивали из толстою дела антисоветского центра материалы о Галагане, Константинова одолевали сомнения: правильно ли? Махль и Борис Аркадьевич старые коммунисты, ленинской гвардии люди… Но ведь они – люди.

А заседание коллегии губчека – суд скорый… Правый, но не милостивый… Упустим Галагана – не вернем уж его знаний… А другой такой фигуры может не оказаться.

Константинов побывал дома, вылил на голову ведро холодной воды и отправился к председателю ревтрибунала.

Председателю трибунала Константинов сказал:

– Заседание сегодня… к полуночи.

– Много дел? – осведомился пожилой человек, с резкими носогубными складками, которыми награждают лицо тюрьмы и фронты.

– Нет… Только одно. Понимаете… – Константинов рассказал о Галагане… – Как бы вы поступили в таком случае?

– Я взяток не беру! – отрезал председатель.

– Какая же взятка?

– Для следственных органов – взятка… Не личный «барашек в бумажке» следовательно, а взятка целой организации… Он же, этот прохвост, по сути дела не просто торговую сделку нам предложил – это бы еще куда ни шло! – нет, он Чека дает моральную взятку. Если вы согласитесь, этот мерзавец не только жизнь выигрывает.

Он большее выигрывает: людское мнение о подкупности чрезвычайки…

– Но ведь, если Галаган останется жить, мы быстрее справимся с центром…

– Ничего! – подмигнул председатель. – Над нами не каплет…