Рассказы о книжных тайнах и преступлениях, связанных с книгами - 1

Впервые оставшись в библиотеке в одиночестве, мистер Бергер открыл чемоданчик, собранный им после звонка от мистера Гедеона, и извлек оттуда бутылку бренди и свою любимую перьевую ручку. Он налил себе большой бокал бренди – больше, чем требовало благоразумие, как он сам позднее признал, – взял с полки кроуэлловское издание «Анны Карениной», положил на стол мистера Гедеона и раскрыл на нужной странице. Затем сделал глоток бренди, второй, третий… В конце концов мистер Бергер намеревался изменить одно из лучших произведений литературы, так что немного спиртного, как он считал, пошло бы ему только на пользу.

Он посмотрел на почти опустевший бокал и снова наполнил его. Еще один подбадривающий глоток – и мистер Бергер снял колпачок с ручки. Прошептав безмолвную молитву богу литературы, он тремя резкими штрихами вычеркнул один-единственный фрагмент.

Дело было сделано.

Мистер Бергер снова глотнул бренди. Все получилось легче, чем он ожидал. Он подождал, пока высохнут чернила на издании Кроуэлла, и вернул книгу на полку. К этому моменту мистер Бергер был уже более чем «слегка навеселе». Когда он подходил к столу, на глаза ему попалось название: «Тэсс из рода д’Эрбервилей». Это было первое издание романа Томаса Гарди, «Осгуд, Макилвейн и К°», Лондон, 1891 год.

Мистеру Бергеру всегда внушал отвращение финал «Тэсс».

«Ну что ж, – подумал он, – семь бед – один ответ».

Мистер Бергер снял книгу с полки и сунул под мышку. Затем он с воодушевлением принялся за исправление пятьдесят восьмой и пятьдесят девятой глав. Он трудился всю ночь, и когда наконец заснул, забаррикадированный томами, бутылка бренди была пустой.

По правде говоря, мистер Бергер немного хватил через край.

14

В истории частной библиотеки Кекстона этот короткий период, последовавший за «исправлениями» мистера Бергера, известен под названием «сумятица», и рассматривают его как наглядный урок, объясняющий, почему подобных экспериментов следует избегать.

Брат мистера Гедеона чудесным образом пошел на поправку, причем настолько уверенно, что даже пригрозил своим врачам немедленным судом. И первую подсказку о том, что возникли непредвиденные обстоятельства, пожилой библиотекарь получил, когда спешил на обратный поезд в Глоссом. Проходя мимо Ливерпульского театра, мистер Гедеон обнаружил, что там давали комедию «Макбет». Он бросил повторный взгляд на афишу и тут же ринулся на поиски ближайшего книжного магазина. Там он без труда отыскал экземпляр комедии «Макбет», вместе с комментариями, характеризующими ее как «одну из самых трудных для понимания поздних пьес Шекспира, где причудливо переплетаются сцены насилия и неуместный юмор, граничащий с ранним альковным фарсом».

– Господи! – воскликнул мистер Гедеон. – Что он натворил? Точнее говоря, что он еще натворил?

Старый джентльмен задумался, вспоминая, какими романами и пьесами мистер Бергер был особенно недоволен. Кажется, он говорил, что плакал, читая последние страницы «Повести о двух городах». Проверка книги показала, что теперь она заканчивалась так: Сидни Картон спасается от гильотины, улетая на дирижабле, который пилотирует Алый Первоцвет, а в комментариях сообщается, что эта сцена послужила источником вдохновения для целого цикла романов баронессы Орци.

– Боже мой, – простонал мистер Гедеон.

Следующим был Гарди.

Роман «Тэсс из рода д’Эрбервиллей» теперь завершался побегом Тэсс из тюрьмы, который организовал Энджел Клэр при помощи команды взрывников, а в финале «Мэра Кэстербриджа» Майкл Хенчард поселился в увитом розами домике, по соседству со своей недавно вышедшей замуж падчерицей, и занялся разведением щеглов. В заключительных сценах «Джуда Незаметного» Джуд Фаули вырвался из лап Арабеллы и выжил после своего отчаянного похода к Сью в морозную погоду, а потом они оба убежали и благополучно поселились в Истборне.

– Это ужасно, – вздохнул мистер Гедеон, хотя в глубине души не мог не признать, что предпочел бы такой финал тому, что описан у Томаса Гарди.

Наконец очередь дошла и до «Анны Карениной». Мистеру Гедеону понадобилось немало времени, чтобы найти изменения, поскольку здесь они были более тонкими: всего лишь удаление небольшого фрагмента текста вместо откровенного и весьма бездарного переписывания. Это тоже было плохо, но, по крайней мере, не вызывало вопроса, почему Бергер решился на такой поступок. Если бы мистер Гедеон испытывал подобные чувства к героине, вверенной его заботам, то, возможно, и сам нашел бы в себе мужество вмешаться. Ему приходилось видеть, как литературные герои страдают по воле бессердечных авторов, и не в последнюю очередь Гарди с его безысходностью. Но главной обязанностью мистера Гедеона были и оставались книги. Все следовало привести в порядок, какими бы благими намерениями ни руководствовался мистер Бергер.

Мистер Гедеон положил том «Анны Карениной» обратно на полку и направился к вокзалу.

15