Рассказы о людях

Михаил был сыном местного олигарха. Однако отношения с отцом мужчина старался не поддерживать. Импульсивный и упрямый характер нашего героя, поставил между ними толстую стену. Отец, можно сказать, отказался от своего сына, лишив его материальной поддержки и помощи. Михаилу было на это совершенно все равно. Он продолжал вести разгульный образ жизни, гонять на мотоцикле, употреблять запрещённые вещества (что греха таить) и просто жить так, как ему было в кайф. Его Мединой была тихая мать. Он приезжал к ней, когда хотел скинуть утомление и отдохнуть от бесконечной мирской суеты. Она же, как женщина религиозная, всегда пыталась наставить сына на путь истинный, но он видел свою дорогу совсем по-другому. Ночь, темный асфальт и резвый конь под ним. Маму он любил. Она всегда была с ним добра, и окутывала заботой, он же старался меньше ее огорчать ( на сколько это было возможно).

Среди своих друзей он был лидером. Любил по-мальчишечьи понтоваться, набивая себе цену. За глаза, называл своих поклонниц «культ святого фалоса». Любил хвастать их количеством и качеством плотской любви, которой он их одаривает. В этом плане Михаил был типичный нарцисс. Друзья принимали его слова за правду. Спорить с ним никто не решался. Под два метра ростом, крупного телосложения, с навыками контактного боя, наверняка одним ударом мог запросто сломать челюсть или пару ребер. Друзья нашего героя думали, что Михаил всю жизнь будет именно таким: горячим, дерзким, непримиримым с нормами морали, нарушителем закона и любителем свободы. Но, как и в любом моем рассказе, мы подходим к абзацу о возникшей ниоткуда любви.

Любовь встретилась на его пути тонкой, белокурой, голубоглазой девчушкой, которая со всей своей решимостью, решила полюбить этого грубого и свирепого зверя. И чудовище превратилось в принца. В жизни Михаила появилась цель, а сама жизнь обрела глубокий смысл. Тихая гавань ждала его дома. Она покоилась в крепких руках этой хрупкой девушки.

Нет, Михаил не забросил байк, друзей, незаконные делишки и ночные вылазки, но он обрел того человека, который любит его и принимает таким, какой он есть. В этом и было его мужское счастье.

Через пару лет у них родился сын, такой же крупный и упрямый, как отец. Материнство сделало жену Михаила еще более мудрой и спокойной, а сам мужчина радовался, что роды не отразились на его тонкой и звонкой женщине.

Возможно, любовь не меняет людей, но она всегда делает нас лучше.

Злой человек

Много я видела на свете людей: богатых и бедных, красивых и особенных, гордых и преданных, любимых и несчастных, добрых и злых.

Он сидел передо мной, под лучом тусклого фонаря, и утверждал, что он злой. Злой до глубины своей бездонной души. При этих словах она улыбалась, а он, закрывая глаза, морщил лоб, создавая вечную морщинку меж бровей.

Всегда чем-то загружен, всегда в своих безрадостных мыслях. Он наблюдал за снежинками, медленно падающими в свете того самого фонаря, а она просто хотела понять и постичь его беспокойную душу. Покоя ей не давали его прозрачно-голубые глаза, в обрамлении пушистых русых ресниц. Всегда в этих глаза мелькали тени; тени сожаления, грусти, отчаяния, усталости; бесконечные и далекие тени прошлого.

При рождении Луна благословила его, наградя жаждой приключений и адреналина; беспокойным умом; белой прядкой в волосах, оставшейся после лунного поцелуя.

Он был маленьким, брошенным щенком, которого жизнь постоянно треплет и кусает, а он, бедный, не знает, как укусить её в ответ.

Всегда ищет сложные пути. Словно не существует других дорог, отвергает легкие – не веря в их простоту. Она бы не сказала, что это не правильно, но жить в сложностях – был совершенно не её путь.

Он лежал у неё на коленях, слушал её бесконечную трескотню и тараторство. Позволял ей называть себя разными нелепыми кличками, целовать в нос и закапывать теплые пальцы в волосах.

Кто он был с ней? Думал ли он вообще об этом? С ней он был собой, таким, каким всегда хотел быть. На время, улетали из его головы все проблемы; жить и дышать становилось легче, когда её губы касались его ладоней. Он часто улыбался, когда она валяла дурака. Улыбался так искренне, что мигом, легкая паутинка морщин окутывала уголки его глаз; появлялись мальчишечьи ямочки на щеках; оголялись ровные зубы с заостренными белыми клычками.

Он не понимал, что нашел в ней. Не понимал, почему все случилось так быстро. И не знал, как долго все продлиться. Не ведал, уйдет она сегодня, оставив ему ночной лес и свет фонаря, или подарит ему радость с утра, веселый голос в трубке и звонкий, задорный смех. Он боялся втянуть её в свой мир незаконный и грязный, боялся, что она будет страдать из-за него.

Себя он считал до глубины своей бездонной души злым и не хорошим. Винил себя за прошлое, не любил настоящее, страшился будущего. Тихую гавань видел в ней, в её тепле, в её молчании.

Она же, в свете тусклого фонаря, видела его добрую душу, чистое сердце, детскую непосредственность, которую в нем так старательно пыталась убить жизнь.