Рассказы о привидениях

В Англии мистер Рексолл, как выясняется, высадился в Харидже и сразу же решил избавиться от одного или двух людей, в которых он, несомненно, видел своих преследователей, хотя и не распространялся на их счет. С этой целью, не доверяя железной дороге, он нанял крытый одноконный экипаж и отправился дальше в сельскую глушь, в деревню Белшем-Сент-Пол. Он добрался до места к десяти часам вечера. Августовская ночь была лунной. Он сидел впереди и смотрел в окно на пробегавшие мимо поля и рощи; ничего другого не было видно. И вот он подъехал к развилке дорог. Перед ним неподвижно стояли две фигуры, обе в темных плащах, на высоком была шляпа, на коротышке – капюшон. Он не успел разглядеть их лиц, и они даже не шелохнулись. Тем не менее лошадь дико прянула и сорвалась в галоп, а мистер Рексолл упал на подушки, близкий к отчаянью. Он уже видел их прежде.

В Белшем-Сент-Пол ему повезло, он нашел пристойно обставленную комнату и следующие двадцать четыре часа прожил сравнительно спокойно. В это время он сделал свои последние записи. Они слишком бессвязны, чтобы привести их здесь полностью, однако смысл их достаточно ясен. Мистер Рексолл ожидает прихода своих преследователей – каким образом и когда, ему неведомо – и постоянно повторяет: «Что же я сделал?» и «Есть ли надежда?». Врачи, он уверен, признают его сумасшедшим, полицейские высмеют. Священника поблизости нет. Остается только запереть дверь и взывать к Господу.

Еще в прошлом году жители Белшем-Сент-Пол вспоминали, как много лет назад августовским вечером к ним приехал странный господин, и как через сутки его нашли мертвым и было назначено следствие, и как присяжные, увидев тело, попадали в обморок, а было их семеро, но ни один потом не проговорился, что они увидели, и как вынесли приговор: «Кара Господня», и как владельцы того дома на той же неделе уехали в другие края. Они, я полагаю, так и не узнали, что на эту таинственную историю когда-нибудь может быть и будет пролит слабый свет. Так случилось, что в прошлом году их маленький дом перешел ко мне как часть наследства. Он пустовал с 1863 года, и не было никакой надежды его сдать; поэтому я пустил его на слом, а бумаги, из которых я тут сделал извлечения, были обнаружены в забытом шкафчике, под окном, в лучшей спальне.

«Ты свистни – тебя не заставлю я ждать»

Перевод Л. Бриловой

– Теперь, когда семестр позади, вы, профессор, наверное, здесь не задержитесь? – спросил профессора онтографии некто, не имеющий отношения к нашей истории, после того как коллеги уселись рядом за праздничный стол в гостеприимном обеденном зале Сент-Джеймс-колледжа.

Профессор был молод, франтоват и тщательно следил за четкостью своей речи.

– Да, – кивнул он. – Друзья в последнее время частенько приглашали меня поиграть в гольф, вот я и задумал недельку-полторы провести на восточном побережье, а именно в Бёрнстоу (вам, несомненно, этот город знаком), – потренироваться. Завтра же и отправляюсь.

– О, Паркинс, – вмешался другой сосед профессора, – если вы действительно собрались в Бёрнстоу, я попрошу вас осмотреть место, где была приория ордена тамплиеров. Хочу знать ваше мнение, не затеять ли там раскопки нынешним летом.

Вы догадались, разумеется, что реплику эту вставил человек, интересующийся древностями, но, поскольку его участие в данном рассказе ограничивается описываемой сценой, я не стану обозначать подробней, кто он и что.

– Конечно, – согласился профессор Паркинс. – Скажите, где эта приория находится, и я, когда вернусь, сообщу все, что удастся выяснить на месте. Могу вам и написать, если вы дадите мне свой адрес.

– Спасибо, не затрудняйте себя. Просто я подумываю обосноваться с семьей поблизости, в Лонге, и мне пришло в голову: тамплиерские приории в Англии изучены мало, толковых планов зачастую нет, а потому воспользуюсь-ка я случаем и займусь в выходные дни чем-то полезным.

Идея такого рода полезной деятельности вызвала у профессора затаенный смешок. Сосед тем временем продолжал:

– Развалины – впрочем, на поверхности вряд ли что-то еще осталось – нужно теперь искать, наверное, на самом берегу. Вы ведь знаете, море там завладело порядочным куском суши. Сверившись с картой, я заключил предположительно, что это примерно в трех четвертях мили от гостиницы «Глобус», на северной окраине. Где вы собираетесь остановиться?

– Да, собственно говоря, в этом самом «Глобусе». Заказал там номер. Ничего другого было не найти: похоже, меблированные комнаты на зиму закрываются. В гостинице же единственная более или менее просторная комната рассчитана на две кровати, причем вторую вынести некуда. Зато будет вволю места для работы: я беру с собой кое-какие книги, чтобы заняться ими на досуге. Правда, кровать, а тем более две не украсят мой будущий кабинет, но с этим неудобством я уж как-нибудь смирюсь, благо терпеть придется недолго.