Рассказы о старых книгах

Дабы ничто не мешало, Протасович уединяется в пинскую лесную глушь и пишет свою новую книгу, как он потом вспоминает в предисловии, «живя в обществе сатиров, где, кроме хвороста на веник, ничего больше не достанешь». Готовую рукопись предлагает Яну Карцану, у которого он уже издал ранее несколько сочинений. В 1608 г. книга вышла в свет. Типограф по праву поставил на титуле имя Протасовича как автора «Краткого описания кто что изобрел», потому что тот взял от Полидора лишь сюжет и факты, а изложил все по-своему, в оригинальном толковании, со своими комментариями, порой содержащими сатиру на нравы современного ему общества. Приведу несколько выдержек из того, что написано в старинной книге, хранящейся во Вроцлаве:

Анкус-египтянин для печения хлебаПечи изобрел, они и теперь треба.Ботом малым лакедемоняне пользоваться почали,А потом и меньшие члены заимели,На них сейчас быстро плавают козаки,А также искусные в этом рыбаки.

Конечно, у Полидора и в помине нет Козаков, как нет у него, естественно, и многих иных фактов, взятых Протасовичем из белорусской, русской и украинской действительности.

Говорится здесь и о начале «звездарской науки», т. е. астрономии, и о полете Икара «быстрее ветра». Последнее сообщение, пусть о событии мифического характера, напечатанное почти 400 лет назад, было приятно прочесть в дни беспримерных по продолжительности полетов советских космонавтов.

Я увидел в книге Протасовича первое упоминание имени Гутенберга в печати нашей страны.

Печатать книги немец Гутенберг неякийНачал в Могунции[2], за что человек всякийОбязан имя его помнить, читая,Ведь благодаря ему книг много имеем.

По-своему преподносит читателю Протасович факты изобретения денег и введения поборов.

Деньги египтяне изобрели ковать,А люди стали их скрывать.Подати Дарий ввел и поборы,Желая иметь достаток спорый.Потому, просим вас, ни кого иного ругайте,А лучше всего тот вымысел проклинайте.

Даже факт открытия парикмахерских и обыкновение отпускать пышные бороды послужил предлогом для комментария отнюдь не бытового характера.

Сенатор знатен не по бороде,А по депутатской мудрости и умной речи…Имеет и козел длинную бороду…Так и рыцарь каждый не с тела великостиБывает познан, а по воинской доблести.

Рассказав о начале употребления вина, автор поэмы ополчается против непомерного поклонения Бахусу, против любителей пить, «пока шеей ворочать могут», пишет о том, как пьянство «может разум отнять и человека в бестию никчемную превратить».

Выпуском 1608 г. и ограничивается судьба произведения Протасовича. Мне не удалось найти следов его переиздания, не нашел я и других примеров стихотворного переложения сочинения «Об изобретателях вещей». Видимо, пальма первенства в этом отношении принадлежит уроженцу Пинска Протасовичу. Ему же принадлежит заслуга составления первой своеобразной энциклопедии в нашей стране.

Пройдет сто лет, и сочинением Вергилия Урбинского заинтересуется Петр Первый и повелит издать его на русском языке. И однажды во время придворного бала Петр спросит сенатора И. А. Мусина-Пушкина:

— Почему по сю пору не переведена книга Виргилия Урбина о начале всяких изобретений? Книга небольшая, а так мешкаете?

Сенатору, наблюдавшему за изданием книг, надо полагать пришлось изрядно покраснеть от неожиданного вопроса и царского упрека. И пришлось поторопить переводчика, а потом наборщиков и печатника. Минуло еще какое-то время, и на прилавках Москвы и Санкт-Петербурга в мае 1720 г. появилась книга «О изобретателях вещей».

60 лет спустя, в 1782 г., сочинение «О первых изобретателях всех вещей», выпустит Н. И. Новиков.

Хотя петровское и новиковское издания непосредственно не связаны с книгой Протасовича, я все-таки счел нужным привести эти факты: они как нельзя лучше свидетельствуют о связи времен и читательских интересов.

АЛМАЗЫ ДРЕВНЕЙ РЕЧИ

Думаю, не погрешу против истины, если скажу: человек, рассматривающий древнюю рукопись или читающий старинную книгу, бывает не менее чем искатель золота или алмазов изумлен, когда вдруг увидит в них какое-то особенное по своему значению слово, проницательную мысль старого автора, в новом свете озаряющее события и явления своей эпохи, скрытые от нашего взора столетиями, а то и тысячелетием.