Рассказы о живой природе. С вопросами и ответами для почемучек

Только разузнали молодые звери да птицы, что это с неба падает, только с первым снегом познакомились, как потянуло тёплым ветерком.

Тут укрывушки, хоронушки, показушки и растаяли.

Почему снежинки мохнатые? Когда они такие?

Снежинки — это ледяные кристаллы, их форма зависит от температуры воздуха. При слабом морозе образуются «пушистые» снежинки (шестиугольники, звёздочки). При сильном морозе образуются тонкие иголочки. В сильные морозы под снегом теплее, поэтому многие птицы и звери ночуют в снежной толще.

А когда зайцы линять начинают? Откуда они знают прогноз погоды? А кто ещё белеет?

Заяц меняет мех дважды в год — осенью и весной. Летом он рыже-серый, его не видно среди травы и листьев. Зимой он белый — его не видно на снегу. Осенняя линька происходит в октябре; обеспечивающие её физиологические процессы запускаются укорочением дня. Поэтому если осень оказывается тёплой и бесснежной, заяц всё равно белеет — и его издалека видно на фоне тёмной земли. На зиму белеют не только зайцы. В средней полосе белую «шубку» надевают самые мелкие хищники — ласка и горностай; из птиц белеют куропатки. На севере с наступлением зимы становятся белыми песцы, отчасти лемминги. Но у некоторых зверей зимняя окраска ярче летней — например, у лисицы.

Как Воробей тёплый угол искал

Жил да был на свете Воробей.

Не городской воробей — деревенский. Городские — те скучно привыкли одеваться, серенько. А этот расписной красавец: шапка на нём коричневая, на щеках чёрные наушники, и по каждому крылу две белые полоски пущены.

Летом хорошо жилось Воробью. И вольготно, и сытно. А пришла осень, и совсем худым стало житьё.

Льют дожди холодные, ветер сиверко задувает, а еды так и вовсе не сыскать. Весь хлеб колхозники в амбары свезли, домашнюю птицу в сараи заперли, — нигде зёрнышка не украдёшь. Загоревал Воробей, да нечего делать. Ты птица сорная, бесполезная, никто тебя задарма голубить не станет. Сам живи.

Вот и надумал Воробей лететь куда глаза глядят.

«Хоть земля, — думает, — и круглая, но должен же найтись на ней тёплый угол… Авось найду!»

И полетел.

Долго ли, коротко летел — притомился. Воробьиные крылышки куцые, такие за море не унесут. Мах, мах — да и впопыхах.

Запыхался Воробей и сел на лесной опушке.

Видит — растут кругом частые кустики, болотные кочки торчат, и ходят между кочек белые птицы с чёрными хвостами.

— Здоро́во! — сказал Воробей. — Вы чьи таковы?

— Мы белые Куропатки, — отвечают птицы. — А ты кто?

— Я, ребята, Воробей. Из деревни. Лечу тёплый угол для житья искать.

— Зачем тебе лететь? — удивились куропатки. — Оставайся с нами.

— А хорошо ли живёте?

— Уж куда лучше. Было нам холодно, мы в зимнее толстое перо оделись. И тепло, и не видно нас. Было по снегу неловко ходить, мы лыжи приспособили из пёрышков. Теперь не проваливаемся. Было голодно, мы длинные когти отрастили, теперь снег роем, ягоду выкапываем. Чем не житьё?

— Ну, не-ет! — говорит Воробей. — Это не по мне. Забот полон рот: и шубу надо, и лыжи, да ещё ягоду копай!.. Прощайте!

И дальше полетел.

Долго ли, коротко — добрался до светлого березничка. На ветку спустился. Видит — сидят на берёзе две птицы: обе пёстренькие, обе хохлатые.

— Здоро́во! — сказал Воробей. — Вы чьи таковы?

— Мы Рябчики, — отвечают птицы. — А ты кто?

— Я, ребята, Воробей. Из деревни. Лечу тёплый угол для житья искать.

— Зачем тебе лететь? — удивились рябчики. — С нами оставайся.

— А хорошо ли живёте?

— Уж куда лучше. Было нам голодно, мы взяли да гладких камушков наглотались. И теперь животы у нас любую еду перетрут: и хвою, и почки, и серёжки, и веточки… Что твоя мельница! Было нам холодно, да мы в снегу спать научились. Нырнём в снег, будто в перину — и до утра! Чем не житьё?

— Ну, не-ет! — сказал Воробей. — И это не по мне. Чтоб я камни глотал да в снегу спал… Прощайте!

И дальше полетел.

Долго ли, коротко — добрался до тёмного ельничка. На еловую лапу сел, огляделся. Видит — копошится рядом красная птица с носом, будто кривые ножницы.

— Здоро́во! — говорит Воробей. — Ты чей таков?

— Я Клёст, — отвечает птица. — А ты кто?

— Я, брат, Воробей. Из деревни. Лечу тёплый угол для житья искать.

— Зачем тебе лететь? — удивился Клёст. — Оставайся со мной!

— А хорошо ли живёшь?

— Уж куда лучше. Было мне голодно, я себе — эвон! — какой хитрый нос смастерил. Что твои щипцы! Теперь шишки лущу, семена из них тащу, до того сытно! Было мне холодно, стал я гнездо рубить. Тёплое будет, хоть под Новый год птенцов выводи… Чем не житьё?

— Ну, не-ет! — сказал Воробей. — И это не по мне. Нос тут ещё мастери, гнездо руби… Прощай!

И дальше полетел.

Долго ли, коротко летал — а тут и лес кончился.

Впереди — город большой. И видимо-невидимо там серых городских воробьев!

— Здоро́во, братцы — закричал Воробей. — Как житьишко-то?

— Живём не тужим! — отвечают городские. — Лучше всех! На помойке крошку украдём, из лужи водички хлебнём, у печной трубы погреемся… Чем не житьё?

— Вот это по мне! — сказал Воробей.

И остался в городе жить.