Рассказы Старого Матроса (сборник)

Длинный рейс – дело утомительное, и романтики там отнюдь не так много, как кажется с берега. Особенно это касается рыбопромысловых судов. Торговые пароходы хоть куда-то постоянно заходят: новые страны, новые впечатления, возможность просто побродить по твёрдой земле, в конце концов. А рыбаки – у рыбаков расклад иной: бросил трал, вытянул, вылил улов в приёмные бункеры, ссыпал на ленты транспортёров рыбцеха, отшкерил-отсортировал, заморозил, сложил в трюм. И по новой – закинул невод в синее море, вытащил рыбку, и так далее. И всё это на пятачке в несколько миль протяжённостью, где в данный момент эта самая рыбка гуляет-толстеет. Развлечений на борту минимум (время свободное всё-таки имеется, несмотря на тяжёлую работу): карты да засмотренные до дыр кинофильмы. Или что-нибудь экзотическое: пострелять из рогатки крыс, например, или засунуть таракана в судовые часы.

Об этом аттракционе стоит рассказать поподробнее. Тараканов на судах вообще и на рыболовных в частности великое множество – как правило. Так вот, излавливается наиболее мускулистый представитель данного семейства и запихивается в настенные судовые часы, висящие в каютах на переборках. Часы эти типовые, открываются поворотом ключа, торчащего сбоку, и снабжены тремя стрелками: чёрными часовой и минутной и тонкой красной – секундной. Секундная стрелка движется в паре миллиметров от плоскости циферблата и почти достаёт своим подрагивающим кончиком до его края. Попавший внутрь таракан имеет в лучшем случае минуту времени до того, как неумолимый красный шлагбаум его настигнет. А вот дальше – дальше-то и начинается самое интересное!

Наиболее разумный для таракана выход в сложившейся критической ситуации – это присесть и пропустить механическую дубину над головой. Но, надо полагать, существует такое понятие, как тараканья гордость. Движимый этим высоким чувством, таракан упирается всеми копытами, силясь превозмочь упругость часовой пружины. Насекомое, понятное дело, обречено на проигрыш, но можно заключить пари: и сколько же секунд таракан сможет удерживать стрелку до того, как устанет и упадёт на свои тараканьи колени, смиряясь с неизбежным и пропуская красную стрелку над головой? Захватывающее зрелище, право слово!

А ещё на рыбаках пьют. Спиртное удаётся добыть редко – с транспортов при перегрузе, и кончается оно стремительно. Есть спирт у соответствующих судовых служб, но его мало, и расход его контролируется (то есть перепадает спирт только избранным). Поэтому основная масса тружеников моря пробавляется бражкой, почти никогда не завершая процесс изготовлением самогона – терпения не хватает.

Но главная проблема – женщины. Нет, они на борту присутствуют, однако несколько боевых единиц этого типа (кок, уборщица, буфетчица) и несколько десятков здоровых молодых мужиков – соотношение крайне неблагоприятное. Юрию довелось наблюдать в зверобойном рейсе дикую драку с поножовщиной, когда одна из корабельных красоток, одаривавшая своей благосклонностью двух претендентов на её прелести одновременно, вызвала самую настоящую троянскую войну общесудового масштаба. Хорошо ещё, что дело не дошло до стрельбы – здоровенный и скорый на кулак старший тралмастер вовремя убрал под замок охотничьи карабины. «Прекрасную Елену» быстренько списали на попутное судно, и страсти несколько улеглись. И вот именно из-за этой животрепыхающейся и напоминающей о себе каждую ночь проблемы известие о том, что судно идёт на Шикотан, всколыхнуло экипаж.

Шикотан – остров специфический. Всё дело в том, что на нём имеется рыбоперерабатывающее производство (термины «завод» или уж тем более «комбинат» выглядят чересчур претенциозными). И на этом производстве работают исключительно женщины – их руки в таком занудливом трудовом процессе, как приготовление консервов и прочей готовой рыбопродукции, эффективнее нетерпеливых мужских. И остров этот по всему Дальнему Востоку известен и окутан ореолом половых преданий. О свободе нравов на Шикотане ходят легенды. Благонравные супруги рыбаков (не пойманные с поличным до поры до времени) считали, например, что сам факт посещения их мужьями этой обители разврата неоспоримо свидетельствует об измене, ибо устоять перед чарами пышногрудых сирен практически невозможно. Был там – значит, было

!

Второй механик рассказывал Юрию о бурной сцене, которую устроила жена одного из его приятелей, узнавшая о том, что сейнер мужа заходил на Шикотан. Поначалу вышеупомянутый приятель клялся-божился, что он и ногой не ступал на землю распутного острова, а всю стоянку добросовестно ремонтировал двигатель, однако после превышения определённого уровня принятого на грудь спиртного проговорился, что ходил там в магазин. Дело кончилось яростным битьём посуды и едва не дошло до развода. Существовала даже характеристика, применяемая для определения высшей степени сексуальной раскрепощённости той или иной особы: «Да её за б…..ство с Шикотана выгнали!». При этом подразумевалось, что быть изгнанным с Шикотана за это самое – это как если быть уволенным из гестапо за жесткость.